Не секрет, что для получения высокого балла по части С (сочинение) на Едином государственном экзамене по литературе необходима подготовительная работа, самостоятельная или с репетитором. Часто успех зависит от изначально правильно выбранной стратегии подготовки к экзамену. Перед началом подготовки к ЕГЭ по литературе стоит ответить себе на важные вопросы. Каким образом репетитору систематизировать темы так, чтобы не приходилось с каждым новым произведением начинать всю работу сначала? Какие «подводные камни» скрываются в формулировках темы? Как правильно спланировать работу?

Одним из проверенных временем принципов подготовительной работы к сочинению является разбивка разнообразных тем на определенные типы. При необходимости внутри типа можно выделить подгруппы. Внимательная работа с одним типом темы у разных писателей (четырех-шести) позволяет лучше понять своеобразие творчества каждого и одновременно научиться работать с подобной темой, не бояться ее и опознавать в любой формулировке. Нужно стремиться к тому, чтобы уметь определять тип темы для части С и формулировать ее как устно, так и письменно. Главная задача такой подготовки - развить умение аргументировать свои мысли и делать выводы, необходимые для раскрытия темы. Форма подготовки может быть выбрана любая: сочинение на 1–2 страницы, подбор материала на заданную тему, составление плана сочинения, разбор небольшого текста, составление цитатного портрета какого-либо героя, анализ сцены, даже свободные размышления по поводу цитаты из произведения…

Опыт показывает: чем больше репетитор задает домашних наработок к определенному типу темы, тем успешнее будет работа на экзамене. Мы считаем, что иногда полезнее вместо написания сочинения обдумать один тип темы и разработать план построения нескольких сочинений, которым можно воспользоваться на экзамене.

Эта статья будет посвящена одному типу темы - «Своеобразие деталей…». На экзамене тема может быть сформулирована по-разному («Художественная деталь в лирике…», «Психологические детали в романе…», «Функция бытовой детали…», «О чем нам говорит сад Плюшкина?», «Никто не понимал так ясно и тонко, как Антон Чехов, трагизм мелочей жизни…» и т.д.), суть от этого не меняется: нам досталась тема, связанная с определенным литературоведческим понятием - художественная деталь.

Прежде всего, уточним, что мы понимаем под термином «художественная деталь». Деталь - это подробность, которую автор наделил значимой смысловой нагрузкой. Художественная деталь является одним из средств создания или раскрытия образа персонажа. Под художественной деталью подразумевается родовое понятие, которое дробится на много частных. Художественная деталь может воспроизводить черты быта или обстановки. Детали также используются автором при создании портрета или пейзажа (портретная и пейзажная детализация), действия или состояния (психологическая детализация), речи героя (речевая детализация) и т.п. Зачастую художественная деталь может быть одновременно и портретной, и бытовой, и психологической. Макар Девушкин в «Бедных людях» Достоевского изобретает особую походку, чтобы не были видны его дырявые подошвы. Дырявая подошва - реальный предмет; как вещь она может причинить хозяину сапог неприятности - промоченные ноги, простуду. Но для внимательного читателя порванная подметка - это знак, содержанием которого является бедность, а бедность - один из определяющих символов петербургской культуры. И герой Достоевского оценивает себя в рамках этой культуры: он страдает не оттого что ему холодно, а оттого что ему стыдно. Ведь стыд - один из наиболее мощных психологических рычагов культуры. Таким образом, мы понимаем, что писателю нужна была эта художественная деталь, для того чтобы наглядно представить и охарактеризовать героев и окружающую их среду, быт Петербурга XIX века.

Насыщенность произведения художественными деталями определяется, как правило, стремлением автора достичь исчерпывающей полноты изображения. Особенно значимая с художественной точки зрения деталь нередко становится мотивом или лейтмотивом произведения, аллюзией или реминисценцией. Так, например, рассказ Варлама Шаламова «На представку» начинается словами: «Играли в карты у коногона Наумова». Эта фраза сразу же помогает читателю провести параллель с началом «Пиковой дамы»: «...играли в карты у конногвардейца Нарумова». Но помимо литературной параллели, подлинный смысл этой фразе придает страшный контраст быта, окружающего героев Шаламова. По замыслу писателя, читатель должен оценить степень разрыва между конногвардейцем - офицером одного из самых привилегированных гвардейских полков - и коногоном, принадлежащим привилегированной лагерной аристократии, куда закрыт доступ «врагам народа» и которая состоит из уголовников. Значима и разница, которая может ускользнуть от неосведомленного читателя, между типично дворянской фамилией Нарумов и простонародной Наумов. Но самое важное - страшная разница самого характера карточной игры. Игра в карты - одна из бытовых деталей произведения, в которой с особенной резкостью отразился дух эпохи и авторский замысел.

Художественная детализация может быть необходимой или, напротив, избыточной. Например, портретная деталь в описании Веры Иосифовны из рассказа А.П. Чехова «Ионыч»: «...Вера Иосифовна, худощавая, миловидная дама в pence-nez, писала повести и романы и охотно читала их вслух своим гостям». Вера Иосифовна носит pence-nez, то есть мужские очки, эта портретная деталь подчеркивает ироническое отношение автора к эмансипированности героини. Чехов, говоря о привычках героини, добавляет «читала вслух гостям» свои романы. Гипертрофированная увлеченность Веры Иосифовны своим творчеством подчеркнута автором как бы в насмешку над «образованностью и талантливостью» героини. В данном примере привычка героини «читать вслух» является психологической деталью, раскрывающей характер героини.

Предметы, принадлежащие героям, могут быть средством раскрытия характера (кабинет Онегина в усадьбе) и средством социальной характеристики героя (комната Сони Мармеладовой); они могут соответствовать герою (усадьба Манилова), и даже быть его двойниками (вещи Собакевича), а могут быть противопоставлены герою (комната, в которой живет Понтий Пилат в «Мастере и Маргарите»). Обстановка может влиять на психику героя, его настроение (комната Раскольникова). Иногда предметный мир не изображается (например, значимое отсутствие описания комнаты Татьяны Лариной). Для пушкинской Татьяны значимое отсутствие предметных деталей - результат приема поэтизации, автор как бы возвышает героиню над бытом. Иногда значение предметных деталей снижено (например, в «Журнале Печорина»), это дает возможность автору сосредоточить читательское внимание на внутреннем мире героя.

Готовя абитуриента к части С, репетитору следует помнить, что формулировка темы может не включать в себя термин художественная (бытовая, предметная и т.д.) деталь, но это, тем не менее, не должно смущать и отвлекать от темы.

Нестандартные формулировки темы в виде вопроса или неожиданной детали репетитору обязательно нужно разбирать с учащимся при подготовке к части С, поскольку цель таких упражнений - помочь лучше запомнить информацию и добиться свободного изложения мыслей. Рекомендуем как репетитору, так и ученику пользоваться некоторыми темами из нашего списка:

1. Что мы знаем о дяде Онегина? (мини-сочинение)
2. Усадьба и ее владелец. (сочинение по «Мертвым душам»)
3. Что показывают часы Коробочки? (мини-сочинение)
4. Мир коммуналок в рассказах М. Зощенко. (сочинение)
5. Турбины и их дом. (сочинение по «Белой гвардии»)

Выбранный нами тип темы - «Своеобразие деталей…» - удобнее разделить на две подгруппы: своеобразие деталей в произведениях одного автора и в произведениях разных авторов. Ниже представлен план работы для каждой из подгрупп, который объясняет не что надо писать, а как надо писать, о чем надо писать.

I. Своеобразие деталей в произведениях одного автора:

1. Что понимается под предметно-бытовой деталью?
2. Степень насыщенности произведения бытовыми деталями.
3. Характер бытовых деталей.
4. Систематизация бытовых деталей.
5. Степень характерности бытовых деталей и функций, которые детали выполняют, для времени создания произведения.

Бытовые детали можно охарактеризовать следующим образом:

• степень насыщенности пространства в произведении бытовыми деталями («Сжала руки под черной вуалью…», А. Ахматова);
• объединение деталей в некую систему (Система значимых деталей в «Преступлении и наказании» Достоевского);
• деталь расширительного характера (в «Бане» у Зощенко пальто рассказчика с единственной сохранившейся верхней пуговицей свидетельствует о том, что рассказчик - холостяк и ездит в общественном транспорте в час пик);
• противопоставление деталей друг другу (обстановка кабинета Манилова и обстановка кабинета Собакевича, стук ножей в кухне и пенье соловья в саду Туркиных в «Ионыче»);
• повторение одной и той же детали или ряда сходных (футляры и футлярчики в «Человеке в футляре»);
• гиперболизация деталей (у мужиков в «Диком помещике» не стало прута избу вымести);
• гротесковые детали (деформация предметов при изображении дома Собакевича);
• наделение предметов самостоятельной жизнью (персидский халат Обломова становится почти действующим персонажем романа, мы можем проследить эволюцию взаимоотношений Обломова и его халата);
• цвет, звук, фактура, отмечаемые при описании деталей (цветовая деталь в рассказе Чехова «Черный монах», серый цвет в «Даме с собачкой»);
• ракурс изображения деталей («Журавли» В. Солоухина: «Журавли, наверно, вы не знаете, // Сколько песен сложено про вас, // Сколько вверх, когда вы пролетаете, // Смотрит затуманившихся глаз!»);
• отношение автора и героев к описанным предметам быта (предметно-чувственное описание у Н.В. Гоголя: «голова редькой вниз», «редкая птица долетит до середины Днепра...»).

Своеобразие деталей в произведении одного автора можно закрепить при подготовке следующих заданий:

1. Две эпохи: кабинет Онегина и кабинет его дяди.
2. Комната человека будущего в антиутопии Замятина «Мы».
3. Роль предметно-бытовой детали в ранней лирике Ахматовой.

Одно из искусств профессионального репетитора - умение создать комплексную работу с типом темы. Полноценная работа для части С должна обязательно содержать ответ на вопрос, какие функции выполняют в произведении предметно-бытовые детали. Мы перечислим наиболее важные:

• характеристика персонажа (французский сентиментальный роман в руках Татьяны);
• прием раскрытия внутреннего мира героя (картины ада в полуразрушенной церкви, потрясающие Катерину);
• средства типизации (обстановка дома Собакевича);
• средство характеристики социального положения человека (комната Раскольникова, похожая на гроб или шкаф);
• деталь как примета культурно-исторического характера (кабинет Онегина в I главе романа);
• деталь этнографического характера (изображение осетинской сакли в «Бэле»);
• детали, рассчитанные на то, чтобы вызвать у читателя определенные аналогии (например, Москва–Ершалаим);
• деталь, рассчитанная на эмоциональное восприятие читателя («Прощание с новогодней елкой» Б.Ш. Окуджавы, «Ходики» Ю. Визбора);
• деталь-символ (полуразрушенная церковь в «Грозе» как символ крушения основ домостроевского мира, подарок Анне в рассказе И.И. Куприна «Гранатовый браслет»);
• характеристика условий жизни (быт в доме Матрены из «Матрениного двора» А.И. Солженицына).

В качестве тренировки предлагаем продумать план для следующих тем:

1. Функция бытовых деталей в романе в стихах «Евгений Онегин».
2. Функции бытовых деталей в «Шинели».
3. Исследователи назвали героев «Белой гвардии» «содружеством людей и вещей». Согласны ли вы с таким определением?
4. В стихотворении Бунина «Все море - как жемчужное зерцало…» больше признаков, цветов и оттенков, чем конкретных предметов. Тем интереснее подумать о роли предметных деталей, например, лапок чайки. Как бы вы определили эту роль?
5. В чем роль предметных деталей в стихотворении Бунина «Старик сидел, покорно и уныло…» (сигара, часы, окно - на выбор)? (По стихотворению Бунина «Старик сидел, покорно и уныло…»).

II. Своеобразие деталей в произведениях разных авторов. Например, сочинение на тему «Предметно-бытовая деталь в прозе А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и Н.В. Гоголя» можно писать по следующему плану:

1. Что понимается под предметно-бытовой деталью.
2. Различие авторских задач и различия в связи с этим в подборе бытовых деталей.
3. Характер бытовых деталей в сопоставлении у всех авторов.
4. Функции предметно-бытовых деталей, которые они выполняют в произведении.

Для ответа на вопросы С2, С4 репетитор должен объяснить ученику, как литературная традиция связала произведения, показать сходства и различия в использовании художественной детали в произведениях разных авторов. В заданиях ЕГЭ по литературе формулировки заданий С2, С4 могут быть различными:

• В каких произведениях русской литературы мы встречаемся с описанием быта и как в них быт взаимодействует с человеком?
• В каких произведениях русской классики христианская символика (описание соборов, церковных служб, христианских праздников) играет, как в тексте рассказа «Чистый понедельник», важную роль?
• Какую роль играет в рассказах Чехова художественная деталь? В каких произведениях русской литературы художественная деталь имеет такое же значение?

Для заданий С2, С4 будет достаточно небольшого по объему ответа в 15 предложений. Но ответ обязательно должен включать два или три примера.

Много лет до смерти, в доме №13 по Алексеевскому спуску, изразцовая печка в столовой грела и растила Еленку маленькую, Алексея старшего и совсем крошечного Николку. Как часто читался у пышущей жаром изразцовой площади «Саардамский Плотник», часы играли гавот, и всегда в конце декабря пахло хвоей, и разноцветный парафин горел на зеленых ветвях. В ответ бронзовым, с гавотом, что стоят в спальне матери, а ныне Еленки, били в столовой черные стенные башенным боем. Покупал их отец давно, когда женщины носили смешные, пузырчатые у плеч рукава. Такие рукава исчезли, время мелькнуло, как искра, умер отец-профессор, все выросли, а часы остались прежними и били башенным боем. К ним все так привыкли, что, если бы они пропали как-нибудь чудом со стены, грустно было бы, словно умер родной голос и ничем пустого места не заткнешь. Но часы, по счастью, совершенно бессмертны, бессмертен и Саардамский Плотник, и голландский изразец, как мудрая скала, в самое тяжкое время живительный и жаркий.

Вот этот изразец, и мебель старого красного бархата, и кровати с блестящими шишечками, потертые ковры, пестрые и малиновые, с соколом на руке Алексея Михайловича, с Людовиком XIV, нежащимся на берегу шелкового озера в райском саду, ковры турецкие с чудными завитушками на восточном поле, что мерещились маленькому Николке в бреду скарлатины, бронзовая лампа под абажуром, лучшие на свете шкапы с книгами, пахнущими таинственным старинным шоколадом, с Наташей Ростовой, Капитанской Дочкой, золоченые чашки, серебро, портреты, портьеры, - все семь пыльных и полных комнат, вырастивших молодых Турбиных, все это мать в самое трудное время оставила детям и, уже задыхаясь и слабея, цепляясь за руку Елены плачущей, молвила:

Дружно... живите.

Но как жить? Как же жить?

М. Булгаков.

«Белая гвардия».

По этому тексту предлагается выполнить два задания:

• С1. Исследователи назвали дом героев «Белой гвардии» «содружеством людей и вещей». Согласны ли вы с таким определением? Свой ответ аргументируйте.
• С2. В каких еще произведениях русской литературы мы встречаемся с описанием быта и как в них быт взаимодействует с человеком? Свой ответ подтвердите примерами.

Специфика обоих вопросов в том, что они тесно связаны, что облегчает задачу преподавателя, готовящего к ЕГЭ. Так, отвечая на вопросы, предложенные в этих заданиях, учащиеся могут вспомнить о том, что изображение быта часто помогает охарактеризовать человека, вокруг которого этот быт выстраивается (типичный пример - первая глава «Онегина»). Взаимоотношения человека и быта различны. Быт может человека поглощать или быть ему враждебным. Так происходит, например, у Гоголя в «Мертвых душах», у Чехова в «Крыжовнике». Быт может подчеркнуть особую сердечность человека, как бы распространяющуюся на окружающие вещи - вспомним «Старосветских помещиков» Гоголя или Обломовку. Быт может отсутствовать (сводиться к минимуму), и тем самым подчеркивать бесчеловечность жизни (изображение лагеря у Солженицына и Шаламова).

Быту может быть объявлена война («О дряни», Маяковский). Изображение дома Турбиных строится по-другому: пред нами действительно «содружество людей и вещей». Вещи, привычка к ним не делают героев Булгакова мещанами; с другой стороны, вещи, от долгой жизни рядом с людьми, как бы становятся живыми. Они несут в себе память о прошлом, согревают, лечат, кормят, растят, воспитывают. Таковы у Турбиных печь с изразцами, часы, книги; символическим смыслом наполняются в романе образы абажура, кремовых штор. Вещи в мире Булгакова одухотворены.

Именно они создают красоту и уют дома и становятся символами вечного: «Часы, по счастью, совершенно бессмертны, бессмертен и Саардамский плотник, и голландский изразец, как мудрая скала, в самое тяжкое время живительный и жаркий». Напомним, что цитирование текста при ответе на экзамене только приветствуется.

Такая тема, как художественная деталь, бесконечно широкая, предполагает творческое отношение к литературному наследию. В этой статье мы смогли осветить лишь некоторые аспекты этой широкой и очень интересной темы. Надеемся, что наши рекомендации окажут помощь как старшекласснику при подготовке к экзамену по литературе, так и преподавателю при подготовке к занятиям.

При анализе речевой материи релевантными оказываются не только слова и предложения, но и строевые единицы языка (фонемы, морфемы и т.д.). Образы рождаются только в тексте . Важнейшая стилистическая тенденция в худож. лит-ре – приглушение общих понятий и возникновение в сознании читателя представления .

Самую малую единицу предметного мира называют художественной деталью . Деталь относят к метасловесному миру произведения: «Образная форма лит-ного произведения заключает в себе 3 стороны: систему деталей предметной изобразительности, систему композиционных приемов и речевой строй». Обычно к деталям относят подробности быта, пейзажа, портрета и т.д. детализация предметного мира в лит-ре неизбежна, это не украшение, а суть образа . Писатель не в состоянии воссоздать предмет во всех его особенностях, и именно деталь и их совокупность «замещают» в тексте целое, вызывая у читателя нужные автору ассоциации. Такое «устранение мест неполной определенности» Ингарден называет конкретизацией . Отбирая те или иные подробности, писатель поворачивает предметы определенной стороной к читателю. Степень детализации изображения мб мотивирована в тексте пространственной и/или временной точкой зрения повествователя/рассказчика/персонажа и т.д. детализация, подобно «крупному плану» в кино, нуждается в «общем плане». В литературоведении краткое сообщение о событиях, суммарное обозначение предметов часто называют генерализацией . Чередование детализации и генерализации участвует в создании ритма изображения. Их контраст – одна из стилевых доминант.

Классификация деталей повторяет структуру предметного мира, слагаемого из событий, действий, портретов, психологических и речевых характеристик, пейзажа, интерьера и т.д. А.Б. Есин предложил выделить 3 типа: детали сюжетные , описательные и психологические . Преобладание того или иного типа порождает соответственное свойство стиля: «сюжетность » («Тарас Бульба»), «описательность » («Мертвые души»), «психологизм » («Преступление и наказание»). В эпических произведениях комментарий повествователя к словам персонажей нередко превышает объем их реплик и приводит к изображению 2го, невербального диалога . Такой диалог имеет свою знаковую систему. Ее составляет кинесика (жесты, элементы мимики и пантомимы) и паралингвистические элементы (смех, плач, темп речи, паузы и т.д.). Детали мб даны в противопоставлении, а могут образовывать ансамбль.

Е. С. Добин предложил свою типологию, исходя из критерия единичность/множество , и использовал для этого разные термины: «Подробность воздействует во множестве. Деталь тяготеет к единичности». Разница между ними не абсолютна, есть и переходные формы. «Остранняющая » (по Шкловскому) деталь, т.е. вносящая в образ диссонанс, имеет огромное познавательное значение. Заметности детали, контрастирующей с общим фоном, способствуют композиционные приемы: повторы, «крупный план», ретардации и др. Повторяясь и обретая дополнительные смыслы, деталь становится мотивом (лейтмотивом ), часто вырастает в символ . Поначалу она может и удивить, но потом уже объясняет характер. Символическая деталь мб вынесена в заглавие произведения («Крыжовник», «Легкое дыханье»). Подробность же (в понимании Добина) ближе к знаку , ее появление в тексте вызывает радость узнавания, возбуждая устойчивую цепь ассоциаций. Подробности – знаки рассчитаны на определенный горизонт ожидания читателя, на его способность дешифрировать тот или иной культурный код. Более, чем классика, подробности – знаки поставляет беллетристика .

ВОПРОС 47. ПЕЙЗАЖ, ЕГО ВИДЫ. СЕМИОТИКА ПЕЙЗАЖА.

Пейзаж – один из компонентов мира литературного произведения, изображение любого замкнутого пространства внешнего мира.

За исключением так называемого дикого пейзажа, описание природы обычно вбирает в себя образы вещей, созданных человеком. При литературоведческом анализе конкретного пейзажа все элементы описания рассматриваются в совокупности, иначе будет нарушена целостность предмета и его эстетического восприятия.

У пейзажа есть свои особенности в различных родах литературы. Скупее всего представлен он в драме. Из-за такой « экономичности» возрастает символическая нагрузка пейзажа. Гораздо больше возможностей для введения пейзажа, выполняющего самые разные функции (обозначение места и времени действия, сюжетная мотивировка, форма психологизма, пейзаж как форма присутствия автора) в эпических произведениях.

В лирике пейзаж подчеркнуто экспрессивен, часто символичен: широко используются психологический параллелизм, олицетворения, метафоры и другие тропы.

В зависимости от предмета, или фактуры описания, различают пейзажи деревенский и городской, или урбанистический («Собор Парижской Богоматери» В.Гюго), степной («Тарас Бульба» Н.В.Гоголя, «Степь» А.П.Чехова), лесной («Записки охотника», «Поездка в Полесье» И.С.Тургенева), морской («Зеркало морей» Дж.Конрада, «Моби Дик» Дж.Меквилла), горный (его открытие связывают с именами Данте и в особенности Ж.-Ж.Руссо),северный и южный, экзотический, контрастным фоном для которого служит флора и фауна родного автору края (это характерно для жанра древнерусских «хождений», вообще литературы «путешествий»: «Фрегат «Паллада»» И.А.Гончарова) и т.д.

В зависимости от литературного направления различают 3 вида пейзажа: идеальный, унылый, бурный пейзаж.

Из всех разновидностей пейзажа на первое место по своему эстетическому значению следует поставить идеальный пейзаж, сложившийся еще в античной литературе - у Гомера, Феокрита, Вергилия, Овидия,а затем на протяжении многих веков разрабатывавшийся в литературе средневековья и Возрождения.

Элементами идеального пейзажа, как он сформировался в античной и средневековой европейской литературе, можно считать следующие: 1)мягкий ветерок, овевающий, нежащий, доносящий приятные запахи; 2) вечный источник, прохладный ручеек, утоляющий жажду; 3) цветы, широким ковром устилающие землю; 4)деревья, раскинувшиеся широким шатром, дающие тень; 5) птицы, поющие на ветвях.

Пожалуй, самый сжатый перечень идиллических пейзажных мотивов в их пародийном преломлении дает Пушкин в послании "К Дельвигу". Само писание "стишков" уже предполагает наличие в них "идеальной природы", как бы неотделимой от сущности поэтического:

"Признайтесь, - нам сказали, -

Вы пишете стишки;

Увидеть их нельзя ли?

Вы в них изображали,

Конечно, ручейки,

Конечно, василечек,

Лесочек, ветерочек,

Барашков и цветки..."

Характерны уменшительно-ласкательные суффиксы, присоединенные к каждому слову идеального пейзажа - "идиллеме". У Пушкина перечислены все основные элементы пейзажа в предельно лаконичной манере: цветы, ручьи, ветерок, лесок, стадо, - недостает только птичек, но вместо них – барашки.

Важнейшим и устойчивым элементом идеального пейзажа является его отражение в воде. Если все другие черты пейзажа сообразуются с потребностями человеческих чувств, то через отражение в воде природа согласуется сама с собой, обретает полную ценность, самодостаточность.

В идеальных пейзажах Жуковского, Пушкина, Баратынского мы находим это самоудвоение как признак зрелой красоты:

И в лоне вод, как сквозь стекло,

(В.Жуковский. "Там небеса

и воды ясны!..")

Мое Захарово; оно

С заборами в реке волнистой,

С мостом и рощею тенистой

Зерцалом вод отражено.

(А.Пушкин. "Послание к Юдину")

Какая свежая дуброва

Глядится с берега другова

В ее веселое стекло!

(Е.Баратынский. "Отрывок")

В XVIII веке идеальный пейзаж был значим сам по себе, как поэтическое представление природы, ранее вообще не входившей в систему эстетических ценностей русской литературы. Поэтому у Ломоносова, Державина, Карамзина этот пейзаж обладал художественной самоценностью, как поэтизация той части действительности, которая раньше, в средневековой литературе, не считалась поэтической: как знак овладения античным,общеевропейским искусством пейзажа. К началу XIX века эта общехудожественная задача была уже выполнена, поэтому у Жуковского, Пушкина, Баратынского, Тютчева, Некрасова идеальный пейзаж вступает в противоречие с реальным состоянием мира как нечто воображаемое, бесплотное, далекое или даже оскорбительное по отношению к тяжкой, уродливой, страдальческой человеческой жизни.

Унылый пейзаж пришел в поэзию с эпохой сентиментализма. Иначе этот пейзаж можно назвать элегическим - он тесно связан с комплексом тех грустно-мечтательных мотивов, которые составляют жанровую особенность элегии. Унылый пейзаж занимает как бы промежуточное место между идеальным (светлым, мирным) и бурным пейзажем. Тут нет ясного дневного света, зеленых ковров, пестреющих цветами, напротив, все погружено в молчание, покоится во сне. Не случайно через многие унылые пейзажи проходит кладбищенская тема: "Сельское кладбище" Жуковского, "На развалинах замка в Швеции" Батюшкова, "Уныние" Милонова, "Осгар" Пушкина. Печаль в душе лирического героя трансформируется в систему пейзажных деталей:

Особый час дня: вечер, ночь или особое время года - осень, что определяется удалением от солнца, источника жизни.

Непроницаемость для взора и слуха, некая пелена, застилающая восприятие: туман и тишина.

Лунный свет, причудливый, таинственный, жутковатый, бледное светило царства мертвых: "Задумчиво луна сквозь тонкий пар глядит", "лишь месяц сквозь туман багряный лик уставит", "сквозь тучи бледные тихонько пробегала печальная луна","сквозь волнистые туманы пробирается луна" - отраженный свет, к тому же рассеянный туманом, льет печаль на душу.

Картина обветшания, увядания, тления, развалин - будь то развалины замка у Батюшкова, сельское кладбище у Жуковского, "заросших ряд могил" у Милонова, дряхлеющий остов мостика или истлевшая беседка у Баратынского ("Запустение").

Образы северной природы, куда вела русских поэтов оссиановская традиция. Север - часть света, соответствующая ночи как части суток или осени, зиме как временам года, вот почему мрачный унылый пейзаж включает детали северной природы, прежде всего такие характерные, легко узнаваемые, как мох и скалы ("твердыни мшистые с гранитными зубцами", "на скале, обросшей влажным мхом", "где мох лишь, поседевший на камнях гробовых", "над твердой, мшистою скалою").

В отличие от идеального пейзажа составные части грозного, или бурного, поэтического пейзажа сдвинуты со своего обычного места. Реки, облака, деревья - все рвется за свой предел одержимо буйной, разрушительной силой.

Ярчайшие образцы бурного пейзажа мы находим у Жуковского ("Двенадцать спящих дев", "Пловец"), Батюшкова ("Сон воинов", "Мечта"), Пушкина ("Обвал", "Бесы").

Признаки бурного пейзажа:

Звуковой признак: шум, рев, грохот, свист, гром, вой, столь отличные от тишины и мягкого шелеста идеального пейзажа ("громады стонут", "дохнула со свистом, воем, ревом", "громады волн неслися с ревом", "Ветр шумит и в роще свищет", "ревела буря, дождь шумел", "надо мной кричат орлы и ропщет бор","бор ревет", "и шум воды, и вихря вой", "где ветр шумит, ревет гроза").

Черная мгла, сумрак - "все оделось черной мглою", "бездны в мраке предо мною".

Ветер - бушующий, порывистый, все сметающий на своем пути: "и ветры в дебрях бушевали".

Волны, пучины - кипящие, ревущие - "клубятся,пенятся и воют средь дебрей снежных и холмов".

Дремучий лес или груды скал. При этом волны бьются о скалы ("дробясь о мрачные скалы, шумят и пенятся валы"), ветер ломает деревья ("упали кедры вверх корнями", "как вихорь, роющий поля, ломающий леса").

Трепет, дрожь мироздания, шаткость, крушение всех опор: "земля, как Понт (море), трясет", "дубравы и поля трепещут", "затрещал Ливан кремнист". Устойчив мотив "бездны", провала: "тут бездна яростно кипела", "и в бездне бури груды скал".

Именно в бурном пейзаже звуковая палитра поэзии достигает наибольшего разнообразия:

Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя;

То, как зверь, она завоет,

То заплачет, как дитя...

(А.Пушкин. "Зимний вечер")

Причем если через идеальный пейзаж лирическому субъекту открывается образ Бога (Н.Карамзин, М.Лермонтов), то бурный олицетворяет демонические силы, которые замутняют воздух, взрывают вихрем снег. Бурный пейзаж в соединении с демонической темой мы находим и в "Бесах" Пушкина.

Семиотика пейзажа. Различные виды пейзажа в литературном процессе семиотизируются. Происходит накопление пейзажных кодов, создаются целые знаковые «фонды» описаний природы – предмет изучения исторической поэтики. Составляя богатство литературы, они в то же время представляют опасность для писателя, ищущего свою дорогу, свои образы и слова.

При анализе пейзажа в литературном произведении очень важно уметь увидеть следы той или иной традиции, которой автор следует сознательно или же невольно, в безотчетном подражании стилям, бывшим в употреблении.

Деталь (от фр. detail) – подробность, частность, мелочь.

Деталь художественная – одно из средств создания образа, которое помогает представить воплощенный характер, картину, предмет, действие, переживание в их своеобразии и неповторимости. Деталь фиксирует внимание читателя на том, что писателю кажется наиболее важным, характерным в природе, в человеке или в окружающем его предметном мире. Деталь важна и значима как часть художественного целого. Другими словами, смысл и сила детали в том, что бесконечно малое раскрывает целое.

Различают следующие виды художественной детали, каждый из которых несет определенную смысловую и эмоциональную нагрузку:

• а) деталь словесная. Например, по выражению "как бы чего не вышло" мы узнаем Беликова, по обращению "соколик" – Платона Каратаева, по одному слову "факт" – Семена Давыдова;
• б) деталь портретная. Героя можно определить но короткой верхней губке с усиками (Лиза Болконская) или белой маленькой красивой руке (Наполеон);
• в) деталь предметная: балахон с кистями у Базарова, книжка про любовь у Насти в пьесе "На дне", шашка Половцева – символ казачьего офицера;
• г) деталь психологическая, выражающая существенную черточку в характере, поведении, поступках героя. Печорин при ходьбе нс размахивал руками, что свидетельствовало о скрытности его натуры; стук бильярдных шаров меняет настроение Гаева;
• д) деталь пейзажная, с помощью которой создается колорит обстановки; серое, свинцовое небо над Головлевым, пейзаж-"реквием" в "Тихом Доне", усиливающий безутешное горе Григория Мелехова, похоронившего Аксинью;
• е) деталь как форма художественного обобщения ("футлярное" существование мещан в произведениях Чехова, "мурло мещанина" в поэзии Маяковского).

Особо следует сказать о такой разновидности художественной детали, как бытовая, которая, в сущности, используется всеми писателями. Яркий пример – "Мертвые души". Героев Гоголя невозможно оторвать от их быта, окружающих вещей.

Бытовая деталь указывает на обстановку, жилище, вещи, мебель, одежду, гастрономические предпочтения, обычаи, привычки, вкусы, склонности действующего лица. Примечательно, что у Гоголя бытовая деталь никогда не выступает как самоцель, дана не как фон и украшение, а как неотъемлемая часть образа. И это понятно, ибо интересы героев писателя-сатирика не выходят за пределы пошлой материальности; духовный мир таких героев настолько беден, ничтожен, что вещь вполне может выразить их внутреннюю сущность; вещи как бы срастаются с их хозяевами.

Бытовая деталь выполняет прежде всего характерологическую функцию, т.е. позволяет составить представление о морально-психологических свойствах героев поэмы. Так, в усадьбе Манилова перед нами предстают господский дом, стоящий "одиночкой на юру, т.е. на возвышении, открытом всем ветрам", беседка с типично сентиментальным названием "Храм уединенного размышления", "пруд, покрытый зеленью"... Эти детали указывают на непрактичность помещика, на то, что в его имении царят бесхозяйственность и неустроенность, а сам хозяин способен лишь на бессмысленное прожектерство.

О характере Манилова можно судить и по обстановке комнат. "В доме его чего-нибудь вечно недоставало": нс хватило шелковой материи для обивки всей мебели, и два кресла "стояли обтянуты просто рогожею"; рядом с щегольским, богато украшенным бронзовым подсвечником стоял "какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону". Такое сочетание предметов вещного мира в барском поместье причудливо, абсурдно, алогично. Во всех предметах, вещах чувствуется какая-то беспорядочность, непоследовательность, раздробленность. И сам хозяин под стать своим вещам: душа Манилова такая же ущербная, как и убранство его жилища, а претензия на "образованность", изысканность, изящество, утонченность вкуса еще более усиливает внутреннюю пустоту героя.

Среди прочих вещей автор особо подчеркивает какую-то одну, выделяет ее. Эта вещь несет повышенную смысловую нагрузку, перерастая в символ. Иначе говоря, деталь может приобретать значение многозначного символа, имеющего психологический, социальный и философский смысл. В кабинете Манилова взору открывается такая выразительная деталь, как горки золы, "расставленные не без старания очень красивыми рядками", – символ пустопорожнего времяпрепровождения, прикрытого улыбкой, приторной вежливостью, воплощение праздности, безделья героя, отдающегося бесплодным мечтаниям...

По преимуществу бытовая деталь у Гоголя выражена в действии. Так, в образе вещей, принадлежавших Манилову, запечатлено определенное движение, в процессе которого раскрываются существенные свойства его характера. Например, в ответ на странную просьбу Чичикова продать мертвые души "Манилов выронил тут же чубук с трубкою на пол и как разинул рот, так и остался с разинутым ртом в продолжение нескольких минут... Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо... но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкою струею". В этих комических позах помещика великолепно проявляются его недалекость, умственная ограниченность.

Художественная деталь является способом выражения авторской оценки. Уездный мечтатель Манилов не способен ни к какому делу; праздность стала частью его натуры; привычка жить за счет крепостных развила в его характере черты апатии и лени. Имение помещика разорено, всюду чувствуется упадок и запустение.

Художественная деталь дополняет внутренний облик персонажа, целостность раскрываемой картины. Она придает изображаемому предельную конкретность и одновременно обобщенность, выражая идею, основной смысл героя, сущность его натуры.

Значение ДЕТАЛЬ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ в Словаре литературоведческих терминов

ДЕТАЛЬ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ

- (от франц. detail - подробность, мелочь, частность) - одно из средств создания образа: выделенный автором элемент художественного образа, несущий значительную смысловую и эмоциональную нагрузку в произведении. Д. х. может воспроизводить черты быта, обстановки, пейзажа, портрета (портретная детализация), интерьера, действия или состояния (психологическая детализация), речи героя (речевая детализация) и т. п.; она используется, чтобы наглядно представить и охарактеризовать героев и окружающую их среду. Стремление автора к детализации продиктовано, как правило, задачей достижения исчерпывающей полноты изображения. Эффективность использования Д. х. определяется тем, насколько значима эта деталь в эстетическом и смысловом планах: особо значимая с художественной точки зрения Д. х. нередко становится мотив ом или лейтмотив ом текста (например, слишком большой нос героя пьесы Э. Ростана "Сирано де Бержерак" или железный аршин гробовщика Якова Иванова в рассказе А.П. Чехова "Скрипка Ротшильда"). Художественная детализация может быть необходимой или, напротив, избыточной. В частности, в описании героини рассказа А.П. Чехова "Ионыч": "...Вера Иосифовна, худощавая, миловидная дама в pence-nez, писала повести и романы и охотно читала их вслух своим гостям" - деталь портрета (pence-nez - мужские очки) подчеркивает ироническое отношение автора к эмансипированности Веры Иосифовны, а указание "вслух", избыточное по отношению к сочетанию "читала гостям", - насмешку над "образованностью и талантливостью" героини.

Словарь литературоведческих терминов. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ДЕТАЛЬ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ДЕТАЛЬ
  (от франц. detail букв. - подробность), в технике - изделие, изготовленное без применения сборочных операций. Деталью называются также изделия, подвергнутые …
• ДЕТАЛЬ
  [из французского] 1) подробность; часть целого; мелочь; составная часть какого-либо механизма, машины (болты, гайки, валы, зубчатые колеса, цепи и …
• ДЕТАЛЬ в Энциклопедическом словарике:
  и, ж. 1. Мелкая подробность, частность. Важная д. Уснащать рассказ ненужными деталями. Детальный - подробный, со всеми деталями.||Ср. ШТРИХ. …
• ДЕТАЛЬ в Энциклопедическом словаре:
  , -и, ж. I. Мелкая подробность, частность. Изложить со всеми деталями. 2. Часть механизма, машины, прибора, а также вообще какого-н. …
• ХУДОЖЕСТВЕННАЯ
  ХУД́ОЖЕСТВЕННАЯ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, одна из форм нар. творчества. Коллективы X.с. возникли в СССР. В сер. 20-х гг. зародилось трамовское движение (см. …
• ХУДОЖЕСТВЕННАЯ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ХУД́ОЖЕСТВЕННАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ, изготовление индустр. методами декор.-прикладных худ. изделий, служащих для худ. оформления быта (интерьер, одежда, ювелирные украшения, посуда, ковры, мебель …
• ХУДОЖЕСТВЕННАЯ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  "ХУД́ОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА", гос. изд-во, Москва. Осн. в 1930 как Гос. изд-во худ. лит-ры, в 1934-63 Гослитиздат. Собр. соч., избр. произв. …
• ХУДОЖЕСТВЕННАЯ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ХУД́ОЖЕСТВЕННАЯ ГИМНАСТИКА, вид спорта, соревнования женщин в выполнении под музыку комбинаций из гимнастич. и танц. упражнений с предметом (лента, мяч, …
• ДЕТАЛЬ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ДЕТ́АЛЬ (от франц. detail, букв.- подробность) (техн.), изделие, изготовленное без применения сборочных операций. Д. наз. также изделия, подвергнутые защитным или …
• ДЕТАЛЬ в Полной акцентуированной парадигме по Зализняку:
  дета"ль, дета"ли, дета"ли, дета"лей, дета"ли, дета"лям, дета"ль, дета"ли, дета"лью, дета"лями, дета"ли, …
• ДЕТАЛЬ в Популярном толково-энциклопедическом словаре русского языка:
  [де], -и, ж. 1) Мелкая подробность, частность. Изложить все в деталях. Оживить рассказ деталями. Уточнить детали военной операции. Синонимы: обсто"ятельство …
• ДЕТАЛЬ в Тезаурусе русской деловой лексики:
  1. Syn: подробность, частность, часть, доля, тонкость, детальность, доскональность (усил.) 2. ‘устройство, прибор, механизм’ Syn: элемент, компонент, звено, схема, устройство, …
• ДЕТАЛЬ в Новом словаре иностранных слов:
  (фр. detail) 1) мелкая подробность, частность; мелочь; 2) часть механизма, машины, …
• ДЕТАЛЬ в Словаре иностранных выражений:
  [фр. detail] 1. мелкая подробность, частность; мелочь; 2. часть механизма, машины, …
• ДЕТАЛЬ в Тезаурусе русского языка:
  1. Syn: подробность, частность, часть, доля, тонкость, детальность, доскональность (усил.) 2. ‘устройство, прибор, механизм’ Syn: элемент, компонент, звено, …
• ДЕТАЛЬ в Словаре синонимов Абрамова:
  см. …
• ДЕТАЛЬ в словаре Синонимов русского языка:
  автодеталь, аксессуар, амалака, гаспис, деталька, деталюшка, клавус, крабб, мелочь, микродеталь, модульон, мулюра, пентименто, подробность, радиодеталь, стеклодеталь, стенсиль, стройдеталь, тонкость, трак, …
• ДЕТАЛЬ в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Ефремовой:
  ж. 1) а) Мелкая подробность, частность. б) Отдельный элемент, составная часть (какого-л. предмета, костюма, сооружения и т.п.). 2) Часть механизма, …
• ДЕТАЛЬ в Словаре русского языка Лопатина:
  дет`аль, …
• ДЕТАЛЬ в Полном орфографическом словаре русского языка:
  деталь, …
• ДЕТАЛЬ в Орфографическом словаре:
  дет`аль, …
• ДЕТАЛЬ в Словаре русского языка Ожегова:
  ! часть механизма, машины, приборы Тракторные детали. Детали одежды. деталь а также вообще часть какого-нибудь изделия Тракторные детали. Детали одежды. …
• ДЕТАЛЬ в Словаре Даля:
  жен. или мн. детали, в художествах, принадлежности, части или подробности в отделке, мелочи, …
• ДЕТАЛЬ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  (от франц. detail, букв. - подробность), в технике - изделие, изготовленное без применения сборочных операций. Деталью называются также изделия, подвергнутые …
• ДЕТАЛЬ в Толковом словаре русского языка Ушакова:
  детали, ж. (фр. detail). 1. Мелкая подробность, частность (книжн.). Нарисовать дом со всеми деталями. Детали этого дела мне неизвестны. 2. …
• ДЕТАЛЬ в Толковом словаре Ефремовой:
  деталь ж. 1) а) Мелкая подробность, частность. б) Отдельный элемент, составная часть (какого-л. предмета, костюма, сооружения и т.п.). 2) Часть …
• ДЕТАЛЬ в Новом словаре русского языка Ефремовой:
  ж. 1. Мелкая подробность, частность. отт. Отдельный элемент, составная часть (какого-либо предмета, костюма, сооружения и т.п.). 2. Часть механизма, машины, …
• ДЕТАЛЬ в Большом современном толковом словаре русского языка:
  I ж. Часть механизма, машины, прибора и т.п. II ж. 1. Мелкая подробность, частность. 2. Отдельный элемент, составная часть (…
• В ТИСКАХ - ХРОМИРОВАННАЯ ДЕТАЛЬ в Полезных советах:
  Зажимая в тиски металлическую деталь с хромированной или полированной поверхностью, воспользуйтесь в качестве прокладки пластмассовой крышкой для стеклянных банок, которая, …
• ХУДОЖЕСТВЕННАЯ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
  самодеятельность, одна из форм народного творчества. Включает в себя создание и исполнение художественных произведений силами любителей, выступающих коллективно (кружки, студии, …
• ВЕРСТАК ИЗ ДОСКИ в Полезных советах:
  Верстак - основа рабочего места. В домашних условиях его с успехом может заменить достаточно толстая и ровная доска с упором …
• ЭСТЕТИКА в Новейшем философском словаре:
  термин, разработанный и специфицированный А.Э. Баумгартеном в трактате "Aesthetica" (1750 - 1758). Предложенное Баумгартеном новолатинское лингвистическое образование, восходит к греч. …
• ВСЕХ СКОРБЯЩИХ РАДОСТЬ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Всех скорбящих Радость, икона Божией Матери. Празднование 24 октября (день первого чуда от иконы), …
• ФАНТАСТИКА в Литературной энциклопедии:
  в лит-ре и др. искусствах — изображение неправдоподобных явлений, введение вымышленных образов, не совпадающих с действительностью, ясно ощущаемое нарушение художником …
• РЕНЕССАНС в Литературной энциклопедии:
  — Возрождение — слово, в своем специальном смысле впервые пущенное в оборот Джорджо Вазари в «Жизнеописаниях художников» . …
• ОБРАЗ. в Литературной энциклопедии:
  1. Постановка вопроса . 2. О. как явление классовой идеологии . 3. Индивидуализация действительности в О. . 4. Типизация действительности …
• КРИТИКА. ТЕОРИЯ. в Литературной энциклопедии:
  Слово «К.» означает — суждение. Не случайно слово «суждение» тесно связано с понятием «суд». Судить — это, с одной стороны, …
• КОМИ ЛИТЕРАТУРА. в Литературной энциклопедии:
  Коми (зырянская) письменность была создана в конце XIV века миссионером Стефаном, епископом Пермским, составившим в 1372 специальную зырянскую азбуку (пермский …
• КИТАЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА в Литературной энциклопедии.
• АГИТАЦИОННАЯ ЛИТЕРАТУРА в Литературной энциклопедии:
  совокупность художественных и не-художественных произведений, к-рые, воздействуя на чувство, воображение и волю людей, побуждают их к определенным поступкам, действию. Термин …
• ЛИТЕРАТУРА в Большом энциклопедическом словаре:
  [лат. lit(t)eratura букв. - написанное], произведения письменности, имеющие общественное значение (напр., художественная литература, научная литература, эпистолярная литература). Чаще под литературой …
• ЭСТОНСКАЯ СОВЕТСКАЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  Советская Социалистическая Республика, Эстония (Ээсти НСВ). I. Общие сведения Эстонская ССР образована 21 июля 1940. С 6 августа 1940 в …
• ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  образование в СССР, система подготовки мастеров изобразительного, декоративно-прикладного и промышленного искусства, архитекторов-художников, искусствоведов, художников-педагогов. На Руси первоначально существовало в форме …
• ФОТОИСКУССТВО в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  разновидность художественного творчества, в основе которого лежит использование выразительных возможностей фотографии. Особое место Ф. в художественной культуре определяется тем, …
• УЗБЕКСКАЯ СОВЕТСКАЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА
• ТУРКМЕНСКАЯ СОВЕТСКАЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ.
• СССР. РАДИОВЕЩАНИЕ И ТЕЛЕВИДЕНИЕ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  и телевидение Советское телевидение и радиовещание, так же, как и другие средства массовой информации и пропаганды, оказывают большое влияние на …

Картина изображенного мира складывается из отдельных художественных деталей. Под художественной деталью мы будем понимать мельчайшую изобразительную или выразительную художественную подробность: элемент пейзажа или портрета, отдельную" вещь, поступок, психологическое движение и т.п. Будучи элементом художественного целого, деталь сама по себе является мельчайшим образом, микрообразом. В то же время деталь практически всегда составляет часть более крупного образа; его образуют детали, складываясь в «блоки»: так, привычка при ходьбе не размахивать руками, темные брови и усы при светлых волосах, глаза, которые не смеялись, - все эти микрообразы складываются в «блок» более крупного образа - портрета Печорина, который, в свою очередь, вливается в еще более крупный образ - целостный образ человека.

Для удобства анализа художественные детали можно подразделить на несколько групп. В первую очередь выделяются детали внешние и психологические. Внешние детали, как легко догадаться из их названия, рисуют нам внешнее, предметное бытие людей, их наружность и среду обитания. Внешние детали, в свою очередь, подразделяются на портретные, пейзажные и вещные. Психологические детали рисуют нам внутренний мир человека, это отдельные душевные движения: мысли, чувства, переживания, желания и т.п.

Внешние и психологические детали не разделены непроходимой границей. Так, внешняя деталь становится психологической, если передает, выражает те или иные душевные движения (в таком случае мы говорим о психологическом портрете) или включается в ход размышлений и переживаний героя (например, реальный топор и образ этого топора в душевной жизни Раскольникова).

По характеру художественного воздействия различаются детали-подробности и детали-символы. Подробности действуют в массе, описывая предмет или явление со всех мыслимых сторон, символическая деталь единична, старается схватить сущность явления разом, выделяя в ней главное. Современный литературовед Е. Добин в этой связи предлагает разделять подробности и детали, полагая, что деталь художественно выше подробности*. Однако вряд ли это так. И тот, и другой принцип использования художественных деталей равноценны, каждый из них хорош на своем месте. Вот, например, использование детали-подробности в описании интерьера в доме Плюшкина: «На бюро… лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в кожаном переплете с красным обрезом, лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какой-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом, кусочек сургучика, кусочек где-то поднятой тряпки, два пера, запачканные чернилами, высохшие, как в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая». Здесь Гоголю необходимо именно множество подробностей, чтобы усилить впечатление бессмысленной скупости, мелочности и убогости жизни героя. Деталь-подробность создает также особую убедительность в описаниях предметного мира. С помощью детали-подробности передаются и сложные психологические состояния, здесь этот принцип использования детали незаменим. Символическая же деталь имеет свои преимущества, в ней удобно выражать общее впечатление о предмете или явлении, с ее помощью хорошо улавливается общий психологический тон. Деталь-символ часто с большой ясностью передает и авторское отношение к изображаемому - таков, например, халат Обломова в романе Гончарова.

____________________

* Добин ЕС. Искусство детали: Наблюдения и анализ. Л., 1975. С. 14.

Перейдем теперь к конкретному рассмотрению разновидностей художественных деталей.

Портрет

Под литературным портретом понимается изображение в художественном произведении всей внешности человека, включая сюда и лицо, и телосложение, и одежду, и манеру поведения, и жестикуляцию, и мимику. С портрета обыкновенно начинается знакомство читателя с персонажем. Всякий портрет в той или иной степени характерологичен - это значит, что по внешним чертам мы можем хотя бы бегло и приблизительно судить о характере человека. При этом портрет может быть снабжен авторским комментарием, раскрывающим связи портрета и характера (например, комментарий к портрету Печорина), а может действовать сам по себе (портрет Базарова в «Отцах и детях»). В этом случае автор как бы полагается на читателя, что выводы о характере человека он сделает сам. Такой портрет требует более пристального внимания. Вообще полноценное восприятие портрета требует несколько усиленной работы воображения, так как читатель должен по словесному описанию представить себе зримый образ. При быстром чтении этого сделать невозможно, поэтому необходимо приучать начинающих читателей делать после портрета небольшую паузу; возможно, перечитать описание еще раз. Для примера приведем портрет из тургеневского «Свидания»: «…на нем было коротенькое пальто бронзового цвета… розовый галстучек с лиловыми кончиками и бархатный черный картуз с золотым галуном. Круглые воротнички его белой рубашки немилосердно подпирали ему уши и резали щеки, а накрахмаленные рукавчики закрывали всю руку вплоть до красных и кривых пальцев, украшенных серебряными и золотыми кольцами с незабудками из бирюзы». Здесь чрезвычайно важно обратить внимание на цветовую гамму портрета, наглядно представить себе ее пестроту и безвкусицу, чтобы оценить не только портрет сам по себе, но и тот эмоционально-оценочный смысл, который за ним стоит. Это, естественно, требует и замедленного чтения, и дополнительной работы воображения.

Соответствие черт портрета чертам характера - вещь довольно условная и относительная; она зависит от принятых в данной культуре взглядов и убеждений, от характера художественной условности. На ранних стадиях развития культуры предполагалось, что красивому внешнему облику соответствует и душевная красота; положительные герои нередко изображались прекрасными и по наружности, отрицательные уродливыми и отвратительными. В дальнейшем связи внешнего и внутреннего в литературном портрете существенно усложняются. В частности, уже в XIX в. становится возможным совершенно обратное соотношение между портретом и характером: положительный герой может быть уродливым, а отрицательный - прекрасным. Пример - Квазимодо В. Гюго и миледи из «Трех мушкетеров» А. Дюма. Таким образом, мы видим, что портрет в литературе всегда выполнял не только изображающую, но и оценочную функцию.

Если рассматривать историю литературного портрета, то можно заметить, что эта форма литературной изобразительности двигалась от обобщенно-абстрактной портретной характеристики ко все большей индивидуализации. На ранних стадиях развития литературы герои зачастую наделены условно-символической внешностью; так, мы почти не можем различить по портрету героев поэм Гомера или русских воинских повестей. Такой портрет нес лишь весьма общую информацию о герое; происходило это потому, что литература еще не научилась в то время индивидуализировать сами характеры. Зачастую литература ранних стадий развития вообще обходилась без портретной характеристики («Слово о полку Игореве»), предполагая, что читатель отлично представляет себе внешний облик князя, воина или княжеской жены; индивидуальные же: различия в портрете, как было сказано, не воспринимались как существенные. Портрет символизировал прежде всего социальную роль, общественное положение, а также выполнял оценочную функцию.

С течением времени портрет все более индивидуализировался, то есть наполнялся теми неповторимыми чертами и черточками, которые уже не давали нам спутать одного героя с другим и в то же время указывали уже не на социальный или иной статус героя, но на индивидуальные различия в характерах. Литература эпохи Возрождения знала уже очень развитую индивидуализацию литературного портрета (прекрасный пример - Дон-Кихот и Санчо Панса), которая в дальнейшем усиливалась в литературе. Правда, и в дальнейшем были возвращения к стереотипному, шаблонному портрету, но они воспринимались уже как эстетический недостаток; так, Пушкин, говоря в «Евгении Онегине» о внешности Ольги, иронически отсылает читателя к распространенным романам:

Глаза, как небо, голубые,

Улыбка, локоны льняные,

Все в Ольге… но любой роман

Возьмите, и найдете, верно,

Ее портрет: он очень мил,

Я прежде сам его любил,

Но надоел он мне безмерно.

Индивидуализированная деталь, закрепляясь за персонажем, может становиться его постоянным признаком, знаком, по которому опознается данный персонаж; таковы, например, блестящие плечи Элен или лучистые глаза княжны Марьи в «Войне и мире».

Наиболее простой и вместе с тем наиболее часто применяющейся формой портретной характеристики является портретное описание. В нем последовательно, с разной степенью полноты, дается своего рода перечень портретных деталей, иногда с обобгцающим выводом или авторским комментарием относительно характера персонажа, проявившегося в портрете; иногда с особым подчеркиванием одной-двух ведущих деталей. Таков, например, портрет Базарова в «Отцах и детях», портрет Наташи в «Войне и мире», портрет капитана Лебядкина в «Бесах» Достоевского.

Другим, более сложным видом портретной характеристики является портрет-сравнение. В нем важно уже не только помочь читателю более ясно представить себе внешность героя, но и создать у него определенное впечатление от человека, его внешности. Так, Чехов, рисуя портрет одной из своих героинь, использует прием сравнения: «И в этих немигающих глазах, и в маленькой голове на длинной шее, и в ее стройности было что-то змеиное; зеленая, с желтой грудью, с улыбкой, она глядела, как весной из молодой ржи глядит на прохожего гадюка, вытянувшись и подняв голову» («В овраге»).

Наконец, самой сложной разновидностью портрета является портрет-впечатление. Своеобразие его состоит в том, что портретных черт и деталей здесь как таковых нет вообще, остается только впечатление, производимое внешностью героя на стороннего наблюдателя или на кого-нибудь из персонажей произведения. Так, например, тот же Чехов характеризует внешность одного из своих героев так: «Лицо его как будто дверью прищемлено или мокрой Тряпкой прибито» («Двое в одном»). Нарисовать иллюстрацию по подобной портретной характеристике практически невозможно, но Чехову и не нужно, чтобы читатель наглядно представлял себе все портретные черты героя, важно, что достигнуто определенное эмоциональное впечатление от его внешности и достаточно легко сделать заключение и о его характере. Надо отметить, что этот прием был известен в литературе задолго до нашего времени. Достаточно сказать, что его применял еще Гомер. В своей «Илиаде» он не дает портрета Елены, понимая, что словами передать всю ее совершеннейшую красоту все равно невозможно. Он вызывает у читателя ощущение этой красоты, передавая впечатление, которое произвела Елена на троянских старцев: они сказали, что из-за такой женщины можно вести войну.

Особо следует сказать о психологическом портрете, рассеяв при этом одно терминологическое недоразумение. Часто в учебной и научной литературе любой портрет называется психологическим на том основании, что он раскрывает черты характера. Но в таком случае следует говорить о характеристическом портрете, а собственно психологический портрет появляется в литературе тогда, когда он начинает выражать то или иное психологическое состояние, которое персонаж испытывает в данный момент, или же смену таких состояний. Психологической портретной чертой является, например, подрагивающая губа Раскольникова в «Преступлении и наказании», или же такой портрет Пьера из «Войны и мира»: «Осунувшееся лицо его было желто. Он, видимо, не спал эту ночь». Очень часто автор комментирует то или иное мимическое движение, имеющее психологический смысл, как, например, в следующем отрывке из «Анны Карениной»: «Она никак не могла бы выразить тот ход мыслей, который заставил ее улыбаться; но последний вывод был тот, что муж ее, восхищающийся братом и уничтожающий себя перед ним, был неискренен. Кити знала, что эта неискренность его происходила от любви к брату, от чувства совестливости за то, что он слишком счастлив, и в особенности от неоставляющего его желания быть лучше, - она любила это в нем и потому улыбалась».

Пейзаж

Пейзажем в литературе называется изображение в произведении живой и неживой природы. Далеко не в каждом литературном произведении мы встречаемся с пейзажными зарисовками, но когда они появляются, то, как правило, выполняют существенные функции. Первая и простейшая функция пейзажа - обозначать место действия. Однако как бы проста на первый взгляд эта функция ни была, ее эстетическое воздействие на читателя не следует недооценивать. Зачастую место действия имеет принципиальное для данного произведения значение. Так, например, очень многие русские и зарубежные романтики использовали в качестве места действия экзотическую природу Востока: яркая, красочная, непривычная, она создавала в произведении романтическую атмосферу исключительного, что и было необходимо. Столь же принципиальны пейзажи Украины в гоголевских «Вечерах на хуторе близ Диканьки» и в «Тарасе Бульбе». И наоборот, в лермонтовской «Родине», например, автору надо было подчеркнуть обыденность, обыкновенность нормального, типичного пейзажа средней полосы России - при помощи пейзажа Лермонтов создает здесь образ «малой родины», противопоставленный официальной народности.

Пейзаж как место действия важен еще и потому, что оказывает незаметное, но тем не менее очень важное воспитывающее влияние на формирование характера. Классический пример такого рода - пушкинская Татьяна, «русская душою» в значительной мере благодаря постоянному и глубокому общению с русской природой.

Зачастую отношение к природе показывает нам некоторые существенные стороны характера или мировоззрения персонажа. Так, равнодушие Онегина к пейзажу показывает нам крайнюю степень разочарованности этого героя. Дискуссия о природе, проходящая на фоне прекрасного, эстетически значимого пейзажа в романе Тургенева «Отцы и дети», выявляет различия в характерах и мировоззрении Аркадия и Базарова. Для последнего отношение к природе однозначно («Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник»), а у Аркадия, который задумчиво смотрит на расстилающийся перед ним пейзаж, обнаруживается подавленная, но многозначимая любовь к природе, способность эстетически ее воспринимать.

Местом действия в литературе нового времени часто становится город. Более того, в последнее время природа как место действия все больше и больше уступает в этом качестве городу, в полном соответствии с тем, что происходит и в реальной жизни. Город как место действия обладает теми же функциями, что и пейзаж; в литературе появился даже неточный и оксюморонный термин: «городской пейзаж». Так же, как и природная среда, город обладает способностью воздействовать на характер и психику людей. Кроме того, у города в любом произведении есть свой неповторимый облик, и это не удивительно, так как каждый писатель не просто создает топографическое место действия, но в соответствии со своими художественными задачами строит определенный образ города. Так, Петербург в «Евгении Онегине» Пушкина - прежде всего «неугомонный», суетный, светский. Но в то же время он - законченный, эстетически ценный цельный город, которым можно любоваться. И наконец, Петербург - вместилище высокой дворянской культуры, прежде всего духовной. В «Медном всаднике» Петербург олицетворяет силу и мощь государственности, величие дела Петра, и в то же время он враждебен «маленькому человеку». Для Гоголя Петербург, во-первых, город чиновничества, а во-вторых, некое почти мистическое место, в котором могут происходить самые невероятные вещи, выворачивающие действительность наизнанку («Нос», «Портрет»). Для Достоевского Петербург - враждебный исконной человеческой и божеской природе город. Он показывает его не со стороны его парадного великолепия, но прежде всего со стороны трущоб, углов, дворов-колодцев, переулков и т.п. Это город, давящий человека, угнетающий его психику. Образу Петербурга почти всегда сопутствуют такие черты, как вонь, грязь, жара, духота, раздражающий желтый цвет. Для Толстого Петербург - город официальный, где господствует неестественность и бездушие, где царит культ формы, где сосредоточен высший свет со всеми его пороками. Петербург в романе Толстого противопоставлен Москве как городу исконно русскому, где люди мягче, добрее, естественнее, - недаром именно в Москве живет семья Ростовых, недаром именно за Москву идет великое Бородинское сражение. А вот Чехов, например, принципиально переносит действие своих рассказов и пьес из столиц в средний русский город, уездный или губернский, и его окрестности. Образ Петербурга у него практически отсутствует, а образ Москвы выступает как заветная мечта многих героев о жизни новой, светлой, интересной, культурной и т.д. Наконец, у Есенина город - это город вообще, без топографической конкретики (ее нет даже в «Москве кабацкой»). Город есть нечто «каменное», «стальное», словом, неживое, противопоставленное живой жизни деревни, дерева, жеребенка и т.п. Как видим, у каждого писателя, а иногда и в каждом произведении свой образ города, который надо внимательно проанализировать, поскольку это крайне важно для понимания общего смысла и образной системы произведения.

Возвращаясь собственно к литературному изображению природы, надо сказать еще об одной функции пейзажа, которую можно назвать психологической. С давних пор было подмечено, что определенные состояния природы так или иначе соотносятся с теми или иными человеческими чувствами и переживаниями: солнце - с радостью, дождик - с грустью; ср. также выражения типа «душевная буря». Поэтому пейзажные детали с самых ранних этапов развития литературы успешно использовались для создания в произведении определенной эмоциональной атмосферы (например, в «Слове о полку Игореве» радостный финал создается при помощи образа солнца) и как форма косвенного психологического изображения, когда душевное состояние героев не описывается прямо, а как бы передается окружающей их природе, причем часто этот прием сопровождается психологическим параллелизмом или сравнением («То не ветер ветку клонит, Не дубравушка шумит. То мое сердечко стонет. Как осенний лист дрожит»), В дальнейшем развитии литературы этот прием становился все более изощренным, появляется возможность не прямо, а косвенно соотносить душевные движения с тем или иным состоянием природы. При этом настроение персонажа может ему соответствовать, а может и наоборот - контрастировать с ним. Так, например, в XI главе «Отцов и детей» природа как бы аккомпанирует мечтательно-грустному настроению Николая Петровича Кирсанова - и он «не в силах был расстаться с темнотой, с садом, с ощущением свежего воздуха на лице и с этой грустию, с этой тревогой…» А для душевного состояния Павла Петровича та же самая поэтическая природа предстает уже контрастом: «Павел Петрович дошел до конца сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая душа».

Особо следует оговорить нечасто встречающийся случай, когда природа становится как бы действующим лицом художественного произведения. Здесь не имеются в виду басни и сказки, потому, что принимающие в них участие персонажи-животные по сути дела являются лишь масками людских характеров. Но в некоторых случаях животные становятся действительными персонажами произведения, со своей собственной психологией и характером. Наиболее известными произведениями такого рода являются повести Толстого «Холстомер» и Чехова «Каштанка» и «Белолобый».

Мир вещей

Чем дальше, тем больше человек живет не в окружении природы, а в окружении рукотворных, созданных человеком предметов, совокупность которых иногда называют «второй природой». Естественно, что мир вещей отражается и в литературе, причем с течением времени приобретает все большую значимость.

На ранних стадиях развития мир вещей не получал широкого отражения, а сами вещные детали были мало индивидуализированы. Вещь изображалась лишь постольку, поскольку она оказывалась знаком принадлежности человека к определенной профессии или же знаком общественного положения. Непременными атрибутами царского сана были трон, корона и скипетр, вещи воина - это прежде всего его оружие, земледельца - соха, борона и т.п. Такого рода вещь, которую мы назовем аксессуарной, еще никак не соотносилась с характером конкретного персонажа, то есть здесь шел тот же процесс, что и в портретной детализации: индивидуальность человека еще не; была освоена литературой, а следовательно, не было еще надобности индивидуализировать саму вещь. С течением времени аксессуарная вещь хотя и остается в литературе, но утрачивает свое значение, не несет сколько-нибудь значимой художественной информации.

Другая функция вещной детали, развивается позже, начиная примерно с эпохи Возрождения, но зато становится ведущей для этого типа деталей. Деталь становится способом характеристики человека, выражением его индивидуальности.

Особое развитие эта функция вещных деталей получила в реалистической литературе XIX в. Так, в романе Пушкина «Евгений Онегин» характеристика героя через принадлежащие ему вещи становится едва ли не важнейшей. Вещь становится даже показателем изменения характера: сравним, например, два кабинета Онегина - петербургский и деревенский. В первом -

Янтарь на трубках Цареграда,

Фарфор и бронза на столе,

И, чувств изнеженных отрада,

Духи в граненом хрустале…

В другом же месте первой главы говорится, что полку с книгами Онегин «задернул траурной тафтой». Перед нами «вещный портрет» богатого светского щеголя, не особенно занятого философскими вопросами смысла жизни. Совсем другие вещи в деревенском кабинете Онегина: это портрет «лорда Байрона», статуэтка Наполеона, книги с пометками Онегина на полях. Это прежде всего кабинет человека думающего, а любовь Онегина к таким незаурядным и противоречивым фигурам, как Байрон и Наполеон, о многом говорит вдумчивому читателю.

Есть в романе описание и третьего «кабинета», дяди Онегина:

Онегин шкафы отворил:

В одном нашел тетрадь расхода,

В другом наливок целый строй,

Кувшины с яблочной водой

Да календарь осьмого года.

О дяде Онегина мы не знаем практически ничего, кроме описания того мира вещей, в котором он жил, но этого достаточно, чтобы с исчерпывающей полнотой представить себе характер, привычки, склонности и образ жизни обыкновенного деревенского помещика, которому кабинет, собственно, и не нужен.

Вещная деталь иногда может чрезвычайно выразительно передавать психологическое состояние персонажа; особенно любил пользоваться этим приемом психологизма Чехов. Вот как, например, изображается при помощи простой и обыденной вещной детали психозе, логическое состояние героя в повести «Три года»: «Дома он увидел на стуле зонтик, забытый Юлией Сергеевной, схватил его и жадно поцеловал. Зонтик был шелковый, уже не новый, перехваченный старою резинкой; ручка была из простой, белой кости, дешевая. Лаптев раскрыл его над собой, и ему показалось, что около него даже пахнет счастьем».

Вещная деталь обладает способностью одновременно и характеризовать человека, и выражать авторское отношение к персонажу. Вот, например, вещная деталь в романе Тургенева «Отцы и дети» - пепельница в виде серебряного лаптя, стоящая на столе у живущего за границей Павла Петровича. Эта деталь не только характеризует показное народолюбие персонажа, но и выражает отрицательную оценку Тургенева. Ирония детали в том, что самый грубый и одновременно едва ли не самый насущный предмет мужицкого быта здесь выполнен из серебра и выполняет функцию пепельницы.

Совершенно новые возможности в использовании вещных деталей, можно сказать, даже новая их функция открылись в творчестве Гоголя. Под его пером мир вещей стал относительно самостоятельным объектом изображения. Загадка гоголевской вещи в том, что она не полностью подчинена задаче более ярко и убедительно воссоздать характер героя или социальную среду. Вещь у Гоголя перерастает рамки привычных для нее функций. Конечно, обстановка в доме Собакевича - классический пример - есть косвенная характеристика человека. Но не только. Даже в этом случае у детали остается возможность жить собственной, независимой от человека жизнью, иметь свой характер. «Хозяин, будучи сам человек здоровый и крепкий, казалось, хотел, чтобы и комнату его украшали люди тоже крепкие и здоровые», но - неожиданным и необъяснимым диссонансом «между крепкими греками, неизвестно каким образом и для чего, поместился Багратион, тощий, худенький, с маленькими знаменами и пушками внизу и в самых узеньких рамках». Такого же рода деталь - часы Коробочки или ноздревская шарманка: по меньшей мере наивно было бы видеть в характере этих вещей прямую параллель характеру их хозяев.

Вещи интересны Гоголю сами по себе, в значительной мере независимо от их связей с конкретным человеком. Гоголь впервые в мировой литературе осознал, что, изучая мир вещей как таковой, вещное окружение человека, можно многое понять - не о жизни того или иного лица, но об укладе жизни в целом.

Отсюда - и необъяснимая избыточность гоголевской детализации. Любое описание Гоголя максимально подобно, он не торопится перейти к действию, любовно и со вкусом останавливаясь, например, на изображении накрытого стола, на котором стояли «грибки, пирожки, скородумки, шанижки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со снеточками». А вот еще примечательное описание: «Комната была обвешана старенькими полосатыми обоями, картины с какими-то птицами, между окон старинные маленькие зеркала с темными рамками в виде свернувшихся листьев, за всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные часы с нарисованными цветами на циферблате… невмочь было более ничего заметить» (курсив мой. - А.Е.). Вот в этом прибавлении к описанию, кажется, заключен главный эффект: куда уж «более»! Но нет, подробнейшим образом обрисовав каждую мелочь, Гоголь сетует, что больше уж описывать нечего, он с сожалением отрывается от описания, как от любимого занятия…

Гоголевская деталь кажется избыточной потому, что он продолжает описание, перечисление, даже нагнетание мелочей уже после того, как детализация уже выполнила свою привычную вспомогательную функцию. Например, повествователь завидует «аппетиту и желудку господ средней руки, что на одной станции потребуют ветчины, на другой поросенка, на третьей ломоть осетра или какую-нибудь запеканную колбасу с луком («с луком» - уже необязательное уточнение: какая нам, в самом деле, разница - с луком или без? - А.Е.) и потом как ни в чем не бывало садятся за стол в какое хочешь время (кажется, здесь можно и остановиться: что такое «аппетит и желудок господ средней руки», мы поняли уже очень ощутимо. Но Гоголь продолжает. - А.Е.) и стерляжья уха с налимами и молоками (снова необязательное уточнение. - А.Е.) шипит и ворчит у них меж зубами (хватит? Гоголю нет. - А.Е.), заедаемая расстегаем или кулебякой (все? нет еще. - А.Е.) с сомовьим плесом».

Вспомним вообще подробнейшие гоголевские описания-перечни: и добра Ивана Ивановича, и того, что вывесила проветривать баба Ивана Никифоровича, и устройства шкатулки Чичикова, и даже перечень действующих лиц и исполнителей, который читает на афише Чичиков, и такое, например: «Каких бричек и повозок там не было! Одна - зад широкий, а перед узенький, другая - зад узенький, а перед широкий. Одна была и бричка и повозка вместе, другая ни бричка ни повозка, иная была похожа на огромную копну сена или на толстую купчиху, другая на растрепанного жида или скелет, еще не совсем освободившийся от кожи, иная была в профиле совершенная трубка с чубуком, другая была ни на что не похожа, представляя какое-то странное существо… подобие кареты с комнатным окном, перекрещенным толстым переплетом».

При всей иронической интонации повествования очень скоро начинаешь ловить себя на мысли, что ирония здесь - только одна сторона дела, а другая - в том, что все это действительно страшно интересно. Мир вещей под пером Гоголя предстает не вспомогательным средством для характеристики мира людей, а, скорее, особой ипостасью этого мира.

Психологизм

При анализе психологических деталей следует обязательно иметь в виду, что в разных произведениях они могут играть принципиально различную роль. В одном случае психологические детали немногочисленны, носят служебный, вспомогательный характер - тогда мы говорим об элементах психологического изображения; их анализом можно, как правило, пренебречь. В другом случае психологическое изображение занимает в тексте существенный объем, обретает относительную самостоятельность и становится чрезвычайно важным для уяснения содержания произведения. В этом случае в произведении возникает особое художественное качество, называемое психологизмом. Психологизм - это освоение и изображение средствами художественной литературы внутреннего мира героя: его мыслей, переживаний, желаний, эмоциональных состояний и т.п., причем изображение, отличающееся подробностью и глубиной.

Существуют три основные формы психологического изображения, к которым сводятся в конечном счете все конкретные приемы воспроизведения внутреннего мира. Две из этих трех форм были теоретически выделены И.В. Страховым: «Основные формы психологического анализа возможно разделить на изображение характеров «изнутри», - то есть путем художественного познания внутреннего мира действующих лиц, выражаемого при посредстве внутренней речи, образов памяти и воображения; на психологический анализ «извне», выражающийся в психологической интерпретации писателем выразительных особенностей речи, речевого поведения, мимического и других средств внешнего проявления психики»*.

____________________

* Страхов И.В. Психологический анализ в литературном творчестве. Саратов 1973 Ч.1. С. 4.

Назовем первую форму психологического изображения прямой, а вторую косвенной, поскольку в ней мы узнаем о внутреннем мире героя не непосредственно, а через внешние симптомы психологического состояния. О первой форме мы еще будем говорить чуть ниже, а пока приведем пример второй, косвенной формы психологического изображения, которая особенно широко использовалась в литературе на ранних ступенях развития:

Мрачное облако скорби лицо Ахиллеса покрыло.

Обе он горсти наполнивши пеплом, главу им осыпал:

Лик молодой почернел, почернела одежда, и сам он

Телом великим пространство покрывши великое, в прахе

Был распростерт, и волосы рвал, и бился о землю.

Гомер. «Илиада». Пер В.А. Жуковского

Перед нами типичный пример косвенной формы психологического изображения, при котором автор рисует лишь внешние симптомы чувства, нигде не вторгаясь прямо в сознание и психику героя.

Но у писателя существует еще одна возможность, еще один способ сообщить читателю о мыслях и чувствах персонажа - с помощью называния, предельно краткого обозначения тех процессов, которые протекают во внутреннем мире. Будем называть такой способ суммарно-обозначающим. А.П. Скафтымов писал об этом приеме, сравнивая особенности психологического изображении у Стендаля и Толстого: «Стендаль идет по преимуществу путями вербального обозначения чувства. Чувства названы, но не показаны»*, а Толстой подробно прослеживает процесс протекания чувства во времени и тем самым воссоздает его с большей живостью и художественной силой.

____________________

* Скафтымов А.П. О психологизме в творчестве Стендаля и Толстого // Скафтымов А.П. Нравственные искания русских писателей. М., 1972 . С. 175.

Итак, одно и то же психологическое состояние можно воспроизвести с помощью разных форм психологического изображения. Можно, например, сказать: «Я обиделся на Карла Ивановича за то, что он разбудил меня», - это будет суммарно-обозначающая форма. Можно изобразить внешние признаки обиды: слезы, нахмуренные брови, упорное молчание и т.п. - это косвенная форма. А можно, как это и сделал Толстой, раскрыть внутреннее состояние при помощи прямой формы психологического изображения: «Положим, - думал я, - я маленький, но зачем он тревожит меня? Отчего он не бьет мух около Володиной постели? Вон их сколько? Нет, Володя старше меня, а я меньше всех: оттого он меня и мучит. Только о том и думает всю жизнь, - прошептал я, - как бы мне делать неприятности. Он очень хорошо видит, что разбудил и испугал меня, но выказывает, как будто не замечает… противный человек! И халат, и шапочка, и кисточка - какие противные!»

Естественно, что каждая форма психологического изображения обладает разными познавательными, изобразительными и выразительными возможностями. В произведениях писателей, которых мы привычно называем психологами - Лермонтова, Толстого, Флобера, Мопассана, Фолкнера и других, - для воплощения душевных движений используются, как правило, все три формы. Но ведущую роль в системе психологизма играет, разумеется, прямая форма - непосредственное воссоздание процессов внутренней жизни человека.

Кратко познакомимся теперь с основными приемами психологизма, с помощью которых достигается изображение внутреннего мира. Во-первых, повествование о внутренней жизни человека может вестись как от первого, так и от третьего лица, причем первая форма исторически более ранняя. Эти формы обладают разными возможностями. Повествование от первого лица создает большую иллюзию правдоподобия психологической картины, поскольку о себе человек рассказывает сам. В ряде случаев психологическое повествование от первого лица приобретает характер исповеди, что усиливает впечатление. Эта повествовательная форма применяется главным образом тогда, когда в произведении - один главный герой, за сознанием и психикой которого следит автор и читатель, а остальные персонажи второстепенны, и их внутренний мир практически не изображается («Исповедь» Руссо, «Детство», «Отрочество» и «Юность» Толстого и др.).

Повествование от третьего лица имеет свои преимущества в плане изображения внутреннего мира. Это именно та художественная форма, которая позволяет автору без всяких ограничений вводить читателя во внутренний мир персонажа и показывать его наиболее подробно и глубоко. Для автора нет тайн в душе героя - он знает о нем все, может проследить детально внутренние процессы, объяснить причинно-следственную связь между впечатлениями, мыслями, переживаниями. Повествователь может прокомментировать самоанализ героя, рассказать о тех душевных движениях, которые сам герой не может заметить или в которых не хочет себе признаться, как, например, в следующем эпизоде из «Войны и мира»: «Наташа со своей чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так весело было в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она «…» нарочно обманула себя. "Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю", почувствовала она и сказала себе: "Нет, я, верно, ошибаюсь, он должен быть так же весел, как и я"».

Одновременно повествователь может психологически интерпретировать внешнее поведение героя, его мимику и пластику и т.п., о чем говорилось выше в связи с психологическими внешними деталями.