Держи ум твой во аде и не отчаивайся! Xi «держи ум твой во аде, и не отчаивайся

Сердца наши исполняются прощением, миром и любовью друг к другу

После малого повечерия отец Мефодий сказал небольшое слово и попросил у всех коленопреклоненно прощения:

«Возлюбленные отцы, братья и сестры, благословите меня от лица владыки Панкратия попросить прощение. В этот величественный день Господь дал возможность примириться с Богом, со своим ангелом-хранителем, своими ближними, особенно с теми людьми, которых мы реально обижаем, соблазняем, смущаем своим поведением. Но Господь дает нам такие дни, как Святая Четыредесятница – самое прекрасное время для человеческой души, золотое время покаяния, которое мы можем принести милостивому и всепрощающему Господу нашему.

Благословите и простите меня святые отцы, братья, сестры, недостойнейшего вашего брата за согрешения, яже сотворил я словом, делом, помышлением и всеми моими

В Валаамском монастыре в эту сплошную масленичную неделю тоже пекут множество блинов для угощения братии и многочисленных гостей. Каждый день монастырские повара с радостью и любовью готовят 450 больших блинов для братской трапезы, и еще множество – для добавки и раздачи всем желающим. Блины со сгущенкой и сметаной – утешение для всех насельников монастыря, ведь так необходимо подкрепить себя перед строгим многодневным постом.

16 февраля 2019 года у насельника Валаамского монастыря игумена Мефодия день рождения. Поздравить своего любимого духовного отца и друга пришли братия обители и многочисленные гости, которые прибыли на остров несмотря на зиму и не самые благоприятные погодные условия.

Игумен Мефодий, приехавший вместе с владыкой Панкратием в полуразрушенный Валаамский монастырь в 1993 году, внес особый вклад в возрождение обители. Его послушание и труды принесли обильные плоды на ниве церковной. Отец Мефодий благодаря своей безмерной любви сумел объединить вокруг себя огромное количество людей, сумел помочь им прийти к Богу, к Церкви, к вере. Общение с отцом Мефодием в корне изменило их жизнь. Его трудами многие обрели твердое упование на волю Божию и встали на верный путь спасения, восходя по ступеням жизненной лестницы к Царствию Небесному.

15 февраля 2019 года в день праздника Сретения Господня Игумен Валаамского монастыря епископ Панкратий навестил болеющего в последнее время монаха Антония и вручил ему памятную юбилейную медаль в честь "30-летия вывода советских войск из Афганистана".

"О своём пути к Богу в терниях афганской войны рассказывал мне сегодня и монах Антоний, которого сегодня я пришёл навестить и вручить юбилейную медаль в память 30-летия завершения вывода войск из Афганистана. Помянули всех положивших душу свою вождях и воинах. Монах Антоний (Сергей Мачулин) тогда был командиром части спецназа и участвовал в опасных операциях в тылу врага", - пишет Игумен монастыря епископ Троицкий Панкратий.

Церковь торжественно отметила 150 лет со дня рождения великого мужа благочестия – преподобного Силуана Афонского.

В нашу страну его честные мощи принесены со Святой Горы впервые. Вместе с мощами с Афона в Россию впервые была доставлена еще одна великая православная реликвия – чудотворная икона Господа Иисуса Христа, пред которой преподобный Силуан был удостоен явления Спасителя. Предлагаем читателям несколько важных духовных советов старца, актуальных для нас сегодня.

Семь духовных советов старца Силуана
1. О земной красоте. Душа долго живет на земле и любит земную красоту; любит она и небо, и солнце, любит прекрасные сады, и море, и реки, леса и луга; любит душа и музыку, и все это земное услаждает душу. Но когда познает она Господа нашего Иисуса Христа, тогда не хочет уже видеть земное.

2. Самый короткий путь спасения. Будь послушлив, воздержан, не осуждай и храни ум и сердце свое от плохих помыслов, а помышляй, что все люди добрые и их любит Господь. За эти смиренные мысли благодать Святого Духа будет жить в тебе, и ты скажешь: «Милостив Господь».

3. Про рай. Господь научил меня держать ум во аде и не отчаиваться, и так смиряется душа моя, но это не есть еще настоящее смирение, которое неописуемо. Когда душа идет ко Господу, то бывает в страхе, но когда увидит Господа, то от красоты славы Его неизреченно радуется и от любви Божией и от сладости Духа Святого совершенно забывает землю. Таков рай Господень. Все будут в любви, и от смирения Христова все будут рады видеть других выше себя. Смирение Христово в меньших обитает; они рады, что они меньше. Так мне дал разуметь Господь.

4. О любви к врагам. Но кто не будет любить врагов, тот не может познать Господа и сладость Духа Святого. Дух Святой учит любить врагов так, что будет жалеть их душа, как родных детей. Ты говоришь, что он злодей и пусть горит в адском огне. Но спрошу тебя: если Бог даст тебе хорошее место в раю, но ты будешь видеть в огне того, кому ты желал огня мучений, неужели и тогда тебе не будет жалко его, кто бы он ни был, хотя бы враг Церкви? Или у тебя сердце железное? Но в раю железо не нужно. Там нужны смирение и любовь Христова, которой ВСЕХ ЖАЛКО.

5. Еще о любви. Любовь Господня горяча и не дает помнить землю. Кто испытал ее, тот неумолимо, день и ночь, ищет ее и влечется к ней. Она теряется нами за гордость и тщеславие, за неприязнь к брату, за осуждение брата, за зависть, она оставляет нас за блудную мысль, за пристрастие к земным вещам, за все сие уходит благодать, и опустошенная и унылая душа скучает тогда о Боге, как скучал отец наш Адам по изгнании из рая.

6. О смирении. Иной много страдает от бедности и болезней, но не смиряется и потому без пользы страдает. А кто смиряется, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь – его богатство и радость, и все люди будут удивляться красоте души его. <…> Душа смиренного – как море: брось в море камень, он на минуту возмутит слегка поверхность и затем утонет в глубине его. Так скорби утопают в сердце смиренного, потому что с ним сила Господня.

7. Цветы полевые. Один раз без нужды я убил муху, и она, бедная, ползала по земле больная с выпавшими внутренностями, и трое суток я плакал за свою жестокость к твари и до сих пор все помню этот случай. <…> Дух Божий учит душу любить все живое, так что и зеленого листа на дереве она не хочет повредить, и цветка полевого не хочет потоптать. Так Дух Божий научает любви ко всем, и душа сострадает всякому существу…

"Держи ум твой во аде и не отчаивайся".

«Держи ум твой во аде и не отчаивайся», «познай это тяжкое состояние адских мучений, но веруй, что Бог спасет тебя», - это слова преподобнаго Силуана Афонскаго.

Царствие Божие начинается в душе человека, говорит старец Силуан, но не вне её. Зло можно победить только внутри души, а не извне, как думают люди мирские. Приведем в подтверждение этого слова преп. Макария Египетскаго: «Истинная смерть внутри в сердце, и она сокровенна; ею умирает внутренний человек. Если кто перешел от смерти к жизни сокровенной, то он истинно живет и не умирает» (т. 37, 15). Поэтому духовный путь истиннаго христианина - это печаль, и страдание, и радость и утешение, и крест, и воскресение, и мрак Гефсиманский, и свет Фавора. А путь грешника - это только страдания, это гибель, в которой нет спасения.

Святые отцы говорят, что Бог дал человеку произвольные и свободные движения воли для того, чтобы добро было собственным его добром в том случае, если оно будет сохраняться по его собственной воле, а не насильно. Ибо в последнем случае — это уже не добро. А отступить от добра означает не что иное, как сделать зло, ибо зло есть недостаток добра. Святые говорят, что между Царствием Божиим и царствующим на земле злом не может быть никаких соглашений, даже самых незначительных.

Должно быть ясное определение человека к добру, а не «смешение» начал, т. е. смешение добра со злом. А последнее часто происходит в этом мире. Но главная война души в этом погрязшем в грехе мире — это война за смирение, ибо мир есть царство «гордости». И в гордости — гибель мира.

Старец Силуан делает различие между двумя уровнями смирения. Во-первых, есть обычное смирение подвижника, приобретаемое через ежедневную борьбу и усилия, во-вторых, есть более глубокое, более «радикальное» смирение, которому нас непосредственно научает Святой Дух. Именно этот второй род смирения может быть с большим основанием назван «христоподобным», ибо ему можно научиться только от Самого Христа и только через Духа Святаго.

Обосновывая необходимость учиться смиреннию у Самого Христа, старец Силуан ссылается на слова Господа: «Возьмите иго Мое на себя, и научитесь от Меня: ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Матф. 11, 29).

Но, чтобы научиться смирению, нужно время. Тайна смирения Христова велика, и невозможно ее объяснить одними словами, а только Духом Святым, как свидетельствуют святые отцы.

В словах старца Силуана определенно звучит мысль, что христоподобное смирение тесно связано с сошествием Христа в ад, которое является крайней степенью кенозиса Христа. И здесь раскрывается глубина учения старца Силуана о смирении. Смирение - это сердцевина истиннаго Христианства. «Возлюби смирение, — говорит авва Исаак Сирин, — во всех делах своих, чтобы избавиться от неприметных сетей, какия всегда находятся вне пути смиренномудренных. Не отвращайся от скорбей, потому что ими входишь в познание истины, и не устрашайся искушений, потому что чрез них обретаешь досточестное» (Слово 5). Старцу Силуану самому долго приходилось преодолевать гордость и учиться смирению. И вот его слова: «Господи, Ты видишь, что я хочу молиться с чистым умом, но бесы не дают мне. Научи меня, что должен я делать, чтобы смирилась моя душа». И в сердце своем он слышит ответ Бога: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся».

«Господь, — говорит старец Силуан, — меня пожалел, и Сам научил меня, как надо смиряться». И этим истинным смирением враги побеждаются. Сошествие вместе со Христом во ад, как говорят святые отцы, означает не что иное как, богооставленность. «Боже мой, Боже мой! Для чего Ты Меня оставил» (Матф. 27,46). Но также слышит старец Силуан и слова, дающие надежду на милость Божию и на спасение: «...не отчаивайся». Ибо в тот самый момент, когда человек почувствует себя во аде, он познает, что Божественная любовь не покинет его, но спасет. По словам старца Силуана, это христоподобное смирение включает в себя не только оставленность вместе со Христом во аде, но также и глубокую веру и надежду в милость Божию, в Его любовь и сострадание. Эта смерть есть и дверь в жизнь вечную, ибо она основана на смирении. Смирение, страдания души, как пишут святые отцы, связаны неразрывно с надеждой, с верой в Божию милость. Прежде всего смирение заставляет нас думать, что все люди добрые.

Это мысли старца Силуана. И эти слова не только могут вызвать грусть или тоску, но, напротив, наполняют душу радостью, «ибо таков рай Господень». Все будут в любви, и от смирения Христова ВСЕ будут рады видеть других выше себя. И вот мысли старца Силуана: «Именно смирение, и только оно, позволяет сказать: "Брат наш есть наша жизнь". Только смирение открывает сердца людей для того, чтобы они могли любить врагов своих».

Авва Исаак Сирин пишет: «Без смирения и дела (добрыя) безполезны, даже уготовляют нам много худого. Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели, оно может сокрушить крепость многих грехов» (Слово 46).

«Говорит человек: "Недостоин я, чтобы это солнце озаряло меня". Это признак Христианства, это смирение», — учит преп. Макарий Египетский. Смирение, кенозис и христоподобное схождение во ад неразрывно связаны с молитвой за ближних. Держа ум во аде, человек способен молиться за всех, в том числе и за «иже во аде держимых», за погибших. После ощущения адских страданий, после слов Божиих: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся» для старца Силуана было необходимо молиться за умерших, страдающих во аде. Он сострадал им. Он говорил: «Любовь не может этого понести. Нужно молиться за всех». И он молился, чтобы Господь, по любви Своей, дал им познать Себя.

Вот его слова: «Когда мы так молимся за тех, кто отверг Бога, наша любовь и наше сострадание становятся отражением Христовой любви». «Господь пожалел заблудших и послал Сына Своего спасти их, и Дух Святой учит такой же жалости к заблудшим, которые идут в ад. А кто не стяжал Духа Святаго, тот не хочет молиться за врагов». Но такая молитва, совершаемая в истинной любви, является мученичеством. Старец Силуан говорит: «Молиться за людей — это кровь проливать».

В своих духовных беседах преп. Макарий Египетский учил тому же: «Вкусившие дара Духа Святаго одновременно ощущают две вещи: с одной стороны, радость и утешение, с другой же, трепет, страх и плач. Они плачут о самих себе, и о всецелом Адаме, ибо природа всех людей одна. Для таковых слезы являются их хлебом насущным, а в плаче обретают они сладость и отдохновение» (33, 2, 1).

«Кто больше любит, тот больше страдает, — говорит старец Силуан. — Господь много пожалел меня и дал мне разуметь, что всю жизнь надо плакать. Таков путь Господень. Так рыдал Адам, и слезы лились по лицу его на грудь и землю, и вся пустыня слушала стоны его, и звери и птицы замолкали в печали, а Адам рыдал». Это плач обо всем мире, о всех страждущих, погибающих, но в этом плаче нет ничего мрачнаго и унылаго. Это плач жалости и сострадания. Душа горит любовью и к Богу, и к людям. И душа полна духовной радости и молится за всех погибающих в грехах людях.

А вот слова преп. Иоанна Лествичника: «Христоподобное смирение есть не что иное, как радостный плач».

Но подлинная глубина смирения заключалась в отношении Господа Иисуса Христа к Своим страданиям и к позорной смерти. Для разума человеческаго оно неудобовместимо. Человеку оно непонятно. Принять издевательство смиренно, не отталкивая его, — это сжать сердце, чтобы оно перестало жить.

Говорит преп. Авва Исаак Сирин: «Унижай себя и увидишь в себе славу Божию. Ибо где произрастает смирение, там источается Божия слава. Если в сердце своем будешь иметь смирение, то в сердце твоем покажет тебе Бог славу Свою. Бойся гордости и будешь возвеличен. Указанием любви и ведения служит смирение, которое рождается от доброй совести о Христе Иисусе, Господе нашем» (Слово 57). И иногда самыя тяжелые страдания могут привести ко спасению: человек отвергнет гордость, смиренно воспримет свои страдания.

Приведем слова человека, претерпевшего страшные муки тюрьмы и лагеря. И это было в те же годы, в которые писал и старец Силуан — в тридцатые годы XX века. Он пишет: «Годы, проведенные мною в советских лагерях и тюрьмах, — это лучшее время в моей жизни. Очистительная сила страданий, которые мне пришлось пережить в узах и наблюдениях над соузниками моими открыло мне то, что было для меня недоступным и чего я не знал...

НКВД — это "чистилище" душ человеческих. Из него можно выйти или обновленным и переплавленным, или сгоревшим и погибшим. Из многих тысяч узников, с которыми мне пришлось встречаться в заключении, одни остались верны своим убеждениям, другие "перековывались" или духовно погибали».

Тот же человек приводит слова монахини, которая говорила: «Для нас лагерь — как монастырь, только в монастыре мы имели послушание от игумении, а здесь имеем от Самого Бога. То, что Ему угодно, мы делаем, а что Ему противно, мы не делаем, если бы даже НКВД нас и разстреляло. На Рождество мы пошли славить Христа, потому что это было для Него и от Него, хотя за это нас и наказали изолятором... Мы им ничего плохого не творили, а только прославили Христа. Они же очень разсерчали на нас и пригрозили смертью. Но это нас не может остановить, ибо кто постыдится Его, того постыдится Сын Человеческий на Страшном Суде Своем...

А вот приближается святая Пасха, Светлое Христово Воскресение — разве мы сможем не воздать славу Воскресшему?... Самая высокая и благородная смерть — это смерть за Христа, и мы должны молить Его, чтобы Он сподобил нас принять ее с достоинством и смирением».

«Находясь в советском заключении в качестве религиознаго узника, можно постигнуть мистический смысл победы Воскресения, победы Христа над силами зла, — говорит цитируемый нами наш современник. — Опыт - великая и страшная вещь. Великая — если он идет по истинному пути и страшная — если блуждает на распутьях ада. В скорби, в искушениях и в душевных невзгодах можно было коснуться величайшей тайны — Воскресения Христова и значения слова Пасха. Разве вы не помните своего детского трепета и радостного ожидания этого великого дня? Разве вы никогда не переживали несказанного величия Пасхальной заутрени? Нет, если вы даже атеист, вы не сможете пройти мимо этого творения человеческого духа. А если остановитесь и приобщитесь к нему, даже как обыкновенный зритель, память ваша никогда не забудет его. Пасха была в лагере озаренная безмолвными сибирскими звёздами и нашими скорбями! И было присутствие среди нас Воскресшего! Лишь учение Христа может дать изстрадавшемуся человечеству желанный мир и спасение от надвигающейся мировой катастрофы» (глава «Рождество и Пасха в концлагере» из книги К. Петруса «Узники коммунизма»).

В свете сказанного приведем опять слова аввы Исаака Сирина. Он говорит: «Совершенство всего заключается в трех вещах: в покаянии, в чистоте и в усовершенствовании себя. Что такое покаяние? Оставление прежнего и печаль о нем. Что такое чистота? Кратко сказать: сердце, милующее всякую тварную природу. Что такое усовершенствование себя? Глубина смирения, т. е. оставление всего видимого и невидимого (чувственного и мысленного) и попечения о том.» И другой его ответ: «Смирение — это добровольно принятое на себя омертвение для всего» (Слово 48). «Кто в сердце своем стяжал смирение, тот мертв стал для мира, и омертвевший для мира омертвел для страстей» (Слово 89).

Итак, смирение и плач о грехах своих — это путь ко спасению. Но есть иной плач, есть иное страдание. Плач, в котором нет радости, нет смирения, а есть только гордость, есть ненависть, есть отчаяние. «И этому страдальцу, неверующему во Христа, помочь невозможно», как справедливо заметил некий священник. Ибо, как мы уже говорили, зло, а это часто гордость, находится в душе и побеждается не извне, а изнутри.

И пока зло находится в душе, ничто внешнее, никакие усилия, законы, слова, действия, власть, насилия, муки не искоренят зла. Больная грехом и злом душа гибнет, если сама не обратится ко Врачу душ — Спасителю, Который только Один может исцелить ее. Самый «трудный» дар Бога человеку — это свобода совести. Приведем слова святителя Игнатия Брянчанинова: «Совесть — чувство духа человеческого, тонкое, светлое, различающее добро от зла. Это чувство яснее различает добро от зла, нежели ум. Всякий грех, не очищенный покаянием, оставляет вредное впечатление на совести. Но грешник попирает совесть. Острие её притупляется, свет тускнеет, в душе разливаются мрак и хлад небрежения и нечувствия. При таком состоянии, при страшном омрачении и нечувствии, различные грехи свободно входят в душу, устраивают в ней логовище для себя. Грехи, закосневая в душе, обращаются в навыки, столько же сильные, как природа, а иногда и более сильные, нежели природа. И человек находится в рабстве греха». И самый трудно преодолимый грех — это гордость. Если гордость завладеет душой человека, смирение ему недоступно.

А вот что говорит авва Исаак Сирин: «Смиренномудрый несть от "мира сего" (Иоан. 8,23), потому что и в печалях не ужасается и не изменяется, и в веселии не приходит в удивление. За смирением следует кротость и собранность в себе... И осмеливается смиренный только так говорить и молиться: "По воле Твоей, Господи, да будет со мной!"» (Слово 48).

Итак, путь ко спасению — это смирение и покаяние, а путь к гибели — это гордость. «Бойся гордости - и будешь возвеличен» (Св. Исаак Сирин, Слово 57). «Гордость не понимает, что ходит во тьме и не имеет понятия о мудрости». (Св. Исаак Сирин, Слово 70).

Итак, по учению святых отцов, свобода дана человеку как самый «тяжелый» и ответственный дар Бога. Пользоваться свободой совести и не злоупотреблять ею — это своего рода подвиг для человека. Но от свободы воли человека зависит его жизненный выбор: будет ли это путь смирения, о котором мы говорили выше, или путь нераскаянной гордости, к разговору о котором мы теперь и переходим.

Что же представляет собой человек, полностью находящийся во власти гордости? — Постине жалкое зрелище. Сначала приведем размышления преп. Иустина Поповича. Он пишет: «Ставрогин (персонаж Ф.М. Достоевского — м. И.П.) — самая ужасная личность в мировой литературе. И ни у кого нет такого жестокого ума и такого ледяного сердца. Сам бог зла мог бы у него поучиться разнообразию, глубине и искусству зла. Ставрогин "гордый, как бог" и живет, как бог. Для него нет законов, он гордо и хладнокровно попирает все... Тайна зла воплотилась в Ставрогине. Ставрогин — атеист, это новый тип человека. И дух, и тело его как бы оледенели в каком-то умопомрачительном ужасе. Ставрогин безпредельно горд, он не говорит или почти не говорит, но о нем говорят все. Есть в человеке некая бездонная тьма, праисконный мрак. Ставрогин — олицетворение тайны беззакония и извращенной свободной воли, повесился и, тем самым, уничтожил принцип своей жизни. Он убил многие души, разбил многие сердца, помрачил многие умы, очаровав их прелестью своей оригинальной диалектики. Однако своим самоубийством он явил, что тот, кто убивает другие души, в конце концов должен убить свою собственную душу, и таким образом завершил полный распад своей личности». Итак, ум его в аду, но он отчаивается.

А вот и другая повесть о человеке, погрязшем в грехе, в жизни зла, в тяжелой неизлечимой болезни души. И эту медленную болезнь души, ведущую к вечной смерти, прекрасно описал автор книги «Угрюм-река» Вячеслав Шишков. Перед нами возникает образ человека, который медленно духовно умирает, спасения нет, и найти его он не может, а часто и не хочет. Ярко в ней описан этот медленный путь в ад. Эмоций, чувств в душе его много, но вот любви нет, нет смирения, а есть страшная гордость, которая и губит его. Есть глубокие, примитивные страсти, без сострадания, без милости. Душа этого человека представлена сокрытой под страшной грязью греха. Эта нечистота духа есть прямое следствие пристрастия человека к чувственно материальной стороне бытия. В этой истории Бога нет, нет вечной жизни, нет как будто и сатаны, но зато есть страдания, есть страшные ужасы зла, есть боль, есть погибающий человек.

Жестокий ум, холодное сердце, безумная страсть к деньгам — все эти страсти поглощают душу главного героя «Угрюм-реки» Прохора Громова. И ничья боль, ничье страдание не вызовут его жалость. Все подчинено власти денег, власти наживы. Эта страшная сила жадности и гордости проникла глубоко в его сердце и стала властвовать над его душой. Его холодное сердце не может смягчиться ни чьим страданием. Он как будто любит жену, дочь, но страсть к власти все же сильнее этой любви. Он талантлив, он — этот Каин XX века, умен, он создатель богатых предприятий, но он и помешан своей гордостью. Она его губит. Конец его страшен. Это человек, который постепенно погружается в страшный мрак небытия уже здесь, еще при жизни.

Прекрасно описаны последние дни Прохора Громова. Есть в человеке бездонная тьма — это мрак ада, в который он медленно, но неумолимо погружается, не имея надежды на спасение. Эти страшные провалы его души прекрасно описаны в книге. Он погибает, и тьма темных сил готова принять его в свои страшныя объятия.

Вот мысли Прохора Громова о состоянии собственной души в последнии часы перед смертью. «Кто я, — вопрошает Прохор Громов, — выродок из выродков? Я ни во что, я никому не верю. Для меня нет Бога, нет дьявола. Я не рационалист, потому что не верю и в разум. Я не социалист, потому что люблю только себя. Я не монархист, потому что сам себе я бог и царь. В душе моей стихийное себялюбие: я всегда противопоставлял себя миру, я боролся с миром, я, червь безсильный, хотел победить его. Я горд, я заносчив, я лют и жесток. Я не верю в справедливость, я не верю в искренность, в дружбу, в долг, честь. Я не верю в добро, в безкорыстную любовь человека к человеку. Я ни во что не верю».

И вот его предсмертное обращение к жене. Он пишет: «Нина, если мне суждено умертвить себя, знай, что Прохор Громов казнит себя за то, что не он победил жизнь, а жизнь победила его. "Гордыня, гордынюшка заела тебя",— говорили мне старцы. Да, сатанинская гордость не позволяет пережить мне полного краха всего дела моего. Крах неожиданно обрушился на меня. И вот Прохор Громов, коммерческий гений, раздавлен».

Итак, в душе грешника вместо смирения стала господствовать богопротивная гордость, вместо любви — эгоизм, немилосердие, черствовать к людям. И это создает в душе еще на земле атмосферу ада с его душевными муками без надежды на спасение.

Святые отцы говорят: «Враг пал гордостью». Гордость начало греха, начало зла. В ней проявляются все виды зла: тщеславие, властолюбие, жестокость, тоска, отчаяние, ненависть и часто искание покончить жизнь самоубийством. Нет веры, нет надежды, а есть отчаяние, и оно губит человека.

Итак, мы соприкоснулись с миром смиренномудрых и кротких православных подвижников, исполненных любви, и с мрачным миром нераскаянных гордецов. Первые держали свой ум во аде, но не отчаивались, и были помилованы Господом и возведены ко блаженству. Вторые стремились к дьявольским удовольствиям, тоже, фактически, держали свой ум во аде, но и не думали о смирении перед Господом, конец их плачевен и страшен. Каким путем идти? Выбор остается за нашей свободной волей.

"Держи ум твой во аде и не отчаивайся" - думаю это слово является не только словом - путеводителем для о Силуана (Афонского), нашего великого и преподобного отца, но и один раз я слышал, что это и есть закон духовной жизни и вижу что это отражается на всей жизни человека.

Спросили меня, что значит - держи ум свой во аде. На эту тему старец (Софроний Сахаров) сказал нам: "не смейте стараться подражать старцу Силуану, и не пытайтесь воображать ад и держать себя там, потому что это воображение во-первых, а во-вторых мы не на его уровне". У меня возник ответ, что более важно для нас понять - что значит не отчаиваться. Не отчаивайся - никак не есть запрещение. Вы может помните момент когда Силуан в отчаянии сказал: "видишь Господи, хочу молится с чистым умом, но бесы меня не оставляют". После пятнадцати лет чрезвычайных подвигов он в первый раз получил ответ: "гордые всегда так мучаются от дьяволов". Силуан сказал: "Господи! Ты милостив, душа моя познала Тебя, скажи мне как смириться", и получил тот ответ: "держи ум твой во аде и не отчаивайся".

Как я понимаю слова Господа "ты сказал, что Я милостив, тогда Я скажу тебе, ну вот - не воображай себе, что ты что-то другое, чем то что ты видишь - ты не можешь 15 лет избежать дьяволов, ты в глубине ада и никогда не сможешь выйти оттуда, никогда. Но держи себя в этом понятии, понимай что это твое реальное состояние, что значит грехопадение, что значит что - праотец твой пропал во грехе; что все человечество такое - мучается от ада и исхода оттуда нет никакого, во веки веков. Но ты сказал, что Я милостив, и Я скажу тебе - если у тебя есть такая мысль, и тогда нет никакой нужды отчаиваться. Ты сказал, что Я милостив, ты знаешь, что Я и Вседержитель, ну тогда и не отчаивайся, только виждь ясно твое состояние, исповедай в себе, и когда возможно и перед другими братьями и перед Богом". Ты такой, и все-таки не надо отчаиваться ни о чем, потому что ты знаешь, что твой Бог Вседержитель и ты знаешь, как Он тебя любит.

И старец Силуан понял, как жить это слово от Бога, и стал делать как Господь его научил. И это стало его любимой песней: "когда умру - сойду во ад и здесь будет моя душа во веки одна". Как сказал старец: "никого другого не осуждал я во аде, но только себя - один я буду и вечно буду плакать: где ты Господь Бог мой, где ты Жизнь моя, где ты Свет мой?". Свидетельствует отец Силуан - что стал делать так (значит только начал делать), и сразу ум очистился, и Дух Святой свидетельствовал в его сердце, что он спасен.

Что значит спасен? ну как мы поем: "..со святыми упокой", значит он со святыми. Что значит быть со святыми - значит быть святым, как они. Значит, возвращая мысль на слово "Держи ум свой во аде…", не то значит, чтобы вообразить себе что-то, но чтобы понять наше настоящее состояние. Никогда не нужно сомневаться в любви Божией. Я говорю не нужно сомневаться, потому что сегодня мы так далеко от Бога, что если мы услышим это как заповедь - мы испугаемся и подумаем, что еще что-то надо держать, я не смогу. Но я говорю, что не в этом смысл заповеди - это откровение, что нет никакой нужды отчаиваться; но знать что так есть, быть реалистом. Не воображать, не думать, что ты можешь себя спасать. Я, Господь Бог твой, буду что-то делать; Я не говорю тебе, что Я буду делать - ты не сможешь понять; но сделай, как Я скажу - не отчаивайся. Виждь что ты есть и не отчаивайся, и узришь.

Смотрите, что слово "держи ум свой во аде" есть повеление - не отчаиваться; и неизвестно человеку - что будет? Почему не отчаиваться? Но если есть достаточная любовь в человеке, достаточное понятие, что Бог по любви просто не может потерять человека, не может повредить никак человеку; то человек отдает себя в руки Божии.

Помните как Господь сказал на кресте: "Боже Мой, Боже Мой! Зачем меня оставил…", сразу после этого сказал: "в руки Твои отдаю Мою душу". Значит, как будто оставили Его, и не только как будто, действительно было, что оставил Его Господь; но не потерял доверия: "Отче в Твоих руках оставляю Мою душу". Значит, если у нас есть доверие к Богу - сейчас, когда мы не знаем ни что делать ни что будет, но Бог знает и мы доверяем Богу. Господи! Дай нам доверие, потому что у нас его нет.

И смотрите, для меня реальность, видеть себя, как я есть, что я - сын ада, и выхода нет никакого! Но ад - вечный для меня, но Бог - предвечный; и Бог может то, что мы не можем вообразить. Вот - дай нам, Господи, послушание в любви.

Думаю, был другой момент на кресте Господнем - благоразумный разбойник. В его покаянии ему открылось, что тот Человек - Царь. Не знаю, что он понял тогда, что он как разбойник знал об этом неповинном Человеке, думаю, что может быть из-за смирения и исповеди его, что он разбойник - грешный, но тот, другой Человек - неповинный. Открыла ему благодать, что Тот - Мессия, Сын Божий. И тогда кричал он: "помяни мя Господи, егда приидиши во царствие Твоем …". Не зная когда будет, может быть долго, но когда это будет, помяни и меня Господи и не забудь меня грешного. И был ответ: "Аминь глаголю тебе, сегодня ты будешь со Мною в раю". Иоанн Златоуст говорил, "вор своровал и рай", и пошел туда до того как пошла туда Богородица - Она вошла в рай после разбойника.

Вот какая невероятная и милость и любовь Господня - как разбойник сегодня встретился с Господом в раю, так и отец Силуан, свидетельствовал, "я стал делать, как Господь показал мне, и ум мой вдруг очистился, и Дух свидетельствовал, что я спасен".

Почему сказал, что это и есть закон духовной жизни и отражается на всей жизни человека. Когда идешь исповедоваться, что ты будешь исповедовать духовнику? Ну что мы можем исповедовать духовнику, кроме того, что "отче, я грешный, как блудный сын - согрешил на небо и перед тобою". Что значит, на небо и перед тобою? Две заповеди дал нам Господь: любить Бога и любить ближнего человека, и вся наша совесть должна быть перед Богом и перед человеком. И потому исповедаемся не только перед Богом; там не нужен никакой человек, чтобы Бог нас слышал, я могу и в мысли сказать; но и перед человеком.

И есть разные мысли, которые (вы знаете), написаны в молитвослове, но и эту мысль можно иметь: что и перед человеком. Я прошу Бога простить меня; и тебя, брата моего, и отца моего, и вас братия, я прошу простить меня. Почему? - потому что если все мы должны быть в раю, то Бог должен меня простить, и я должен получить прощение от Бога, но и от вас, чтобы мы вместе жили в любви.

Пойду исповедаться, я грешный человек, и ожидаю от Бога прощения грехов, и от священника, и через него от всего человечества. Вы знаете, что вначале исповедь была перед всеми, не в таинстве; но человек не мог выдержать такое состояние любви, и теперь чтобы не соблазнить людей, которые не могут носить мою исповедь без соблазна; исповедь бывает в тайне.

То что я иду к исповеди с мыслью что я грешный, и надеюсь на покаяние: что значит это? - значит я держу ум свой во аде (в моей мере). Вот, отче, я съел слишком много, я смотрел телевизор, курил, принимал плохие мысли и т.д. Я не говорю, что я прав, или мне что-то не удалось, нет - я осуждаю себя, держу себя во аде. В том аде в какой мере я его вижу, но я надеюсь на прощение, значит надеюсь не отчаиваясь. Вот - в малом примере видно, что и в нас это слово действует.

Много случаев в этой жизни где это слово действует, но надо ответ кончить и думаю сказать, что в конце. Отец Софроний сказал, что это слово не нашей меры, как и Силуан; но все-таки наверное, придет время когда только и только это слово будет спасать людей, если понять его верно. Думаю что это время уже наступило, когда все против нас - нет ни духовников, нет ни порядка, пропало как будто предание, все разрушено, мы ленивы, мы в темноте, мы сыны этого темного века - все против нас. Какое спасение? Братия дорогие, скажу вам, никакое спасение невозможно.

В каком-то смысле, я могу понять, что есть люди, которые кончат самоубийством. Только знаю, что это никак не ответ - это опасность, включить себя вечно в свое отчаяние. Но у нас есть слово, от самого Бога - что в отчаянии нет нужды. У нас сегодня спасение невозможно, но мы ждем его от Тебя, Господи, ждем увидеть какое будет у нас спасение.

Один француз хотел открыть монастырь, пошел к одному старцу, и сказал: "я хочу открыть монастырь во Франции" (он был православный), а старец сказал ему: "Монастырь? В наше время это невозможно. Иди с Богом и сделай".

Так что вот, братия, помните и Евангелие воскресное, где апостол Лука и Клеопа говорили с печалью, но пришел один иностранец и спросил: "Почему вы печалитесь?" И сказали: "ты один иностранец не знаешь, что было здесь". "А что было?". Иностранец не знает, и начали рассказывать Ему. Но поймите, их недоумение и в каком-то смысле отчаяние, если тот Пророк велик не только словом, но и в деле - неделю тому назад Он воскресил одного человека не от смерти клинической, как сегодня может быть, а от тления! Запах у него был уже плохой, нет возможности возврата, но Он воззвал его: "Лазарь, выходи оттуда, и воскресни как человек". Если Тот не был Мессия, как говорят наши священники, Церковь и так дальше, кому мы теперь можем доверится? Кто, если придет как Мессия, какие знаки больше чем тот Человек может Он дать нам, и в слове, и в деле? Он был сильнейший, а если Он был Мессия, то как Его победили силы зла? Что - бесы победили Вседержителя Бога? Но смотрите, в каком недоумении, в какой темноте были они, когда мироносицы сказали им, что видели гроб пустой, и Ангел сказал, что Он воскрес, они испугались.

И когда начал говорить им тот Иностранец, человек который не знал что было в Иерусалиме, начал богословствовать по-иному, разжег их сердца, и так полюбили Его, что хотели задержать в доме и сказали: "Иди с нами, потому что день уже кончается и скоро будет ночь", и когда Он преломил хлеб - поняли, что тот Иностранец и есть Сам Христос, Он говорил с нами, и мы тогда ничего не поняли.

И иногда думаю, что это есть и образ последних дней нашей истории. Не знаю даже, как сказать: приготовимся (Господь нас приготовит, а мы исповедью и причащением приготовимся) видеть нашими глазами совсем невероятные, непонятные вещи, как будто Бог побежден. Не знаю, какие будут дни антихриста, но как говорится в апокалипсисе, ему дана власть бороться против святых и победить их. Но смотрите, какой ужас! Но смотрите, как нежно победил Христос. Он пришел как незнакомый человек, как Иностранец; который ничего не понимает и не знает, что там было; и как без шума и без возражений или чего-то такого, просто победил смерть!

Для Бога не только это возможно. То что нам совсем непонятно, невероятно - Богу легко, потому что Он Вседержитель. И я думаю, что когда будет то время, будет большая волна тьмы и ужасные вещи, и не знаю точно что и как; но мы помним, как легко и тонко, и изящно Господь победил смерть.

Ангелы не поняли, когда Господь зачался в чреве Девы, солдаты не поняли, когда было Воскресение. Есть одна лжеикона (в католической церкви), когда видишь Христа, который идет победителем из гроба, и там падают от страха солдаты. И Ангел отваливает камень, будто бы Вседержитель не может без Ангела вынуть камень и выйти из гроба. Нет это ложь. Когда Ангел пришел, солдаты от страха Ангела попадали, а не потому что видели Христа. Христа они не видели, не знали, что они хранили пустую пещеру, гроб был пуст, смерть - если можно так сказать - осталась, сохранила свое девство.

Он перворожденный из мертвых, и смерть попрана, но мы все еще умираем как и отцы наши. Но, что смерть побеждена, мы видим во многих мощах и многих других знаках, и удивительных чудесах, нам явленных. Если мы поедем в Печеры, там увидите сколько мощей - смерти больше нет. Но мы все-таки умрем все, как Адам, как будто ничего не произошло.

Я думаю - и в конце будет война и смущения, но Бог не будет побеждать, потому что Он уже победил 2000 лет тому назад. Все то смущение, есть только дым, это ложь отца лжи, как назвал его Господь. "Дерзайте, Аз победил мир". По-гречески "мир" это "космос". Мы видим, как Он победил космос, значит все силы победил. Не только мир, не только всех злых человек, но все темные силы в космосе, которые наполняют все поднебесное пространство, как писано в книге Иова.

Все это побеждено, и что они не делают, они могут обмануть нас теперь только потому что мы не живем в смирении - а значит, не живем в этой реальности, которой нас учит Господь через отца Силуана. Держи ум свой в том, что ты есть, виждь ужас, который в тебе, но не отчаивайся! Важнее то, что я вижу грех, чем величие греха, который я вижу. Я вижу ужас во мне, может маленький ужас, я еще не вижу как старец Силуан весь ад - вижу что я бестолковый человек, это мне страшно неудобно, но надо принять это. И вижу еще худшие вещи, но важно что я вижу, потому что видение начинает действовать во мне. Старец сказал, что видение своего греха есть начало созерцания, значит, что Свет Божий уже действует во мне, и теперь я вижу свою тьму. Но придет день, если я живу сим покаянием, когда я увижу тот Свет, который сейчас показывает мне весь ужас темноты моей. Но это уже другая тема и может быть надо закончить на этом. Простите меня, отцы и братия - стыдно, что после стольких лет со старцем, я так плохо владею русским языком, но думаю, от сердца к сердцу говорит любовь. Надеюсь что она поправит ошибки. Простите и благословите и помолимся друг за друга!

15 октября в Москве открылась VI Международная Богословская конференция, главная тема которой - жизнь во Христе. Открыл конференцио доклад епископа Кирилла Авидского, который раскрывал смысл известной парадоксальной фразы преподобного Силуана Афонского «Держи ум во аде и не отчаивайся».

«Тип святости, который являет нам Силуан - это сокрытая, но все же распознаваемая святость, проистекающая из смирения», - отметил докладчик, вспоминая крайне простую (внешне) жизнь преподобного Силуана - крестьянина, солдата, монаха. «Своей простотой Силуан показывает миру, что , в конечном счете, имеет значение и является наиболее важным не то, что представляет из себя человек, но кто этот человек». Очень важны средства, которыми человек может достигнуть цели своей жизни - спасения.

«Было бы неверным отрацать, что на раннем этапе жизнь Силуана была бурной, исполненной нравственной двусмысленности и падений», - отмечает епископ Кирилл. В этот период даже ослабло первоначальное желание пойти по монашескому пути. Но угрызения совести и посещение Богородицы, о котором святой говорил впоследствии, пробудили его от духовного сна. «Надо отметить, имея в виду покаяние Силуана, что именно личные истории целой вереницы кающихся, как он, лучше всего свидетельствуют о божественном характере Христова откровения, опровергая представление о том, что оно сконструировано самими людьми. Присутствие Христа в жизни его учеников всех времен - это не искусственный конструкт, но Его ответ на их воздыхания, на человеческую жажду пережить самораскрытие Бога».

В монастыре Силуан приобщался к духовной жизни опытным путем: «Возможно ли Церкви перестать проповедовать об этой духовной брани и восхвалять личное усилие, направленное против всех видов зла, индивидуального и коллективного? Если мы намерены взять свой крест и нести его, мы должны начать с выяснения степени своего нравственного падения».

Жизнь монаха - это «вызов современному потребительскому образу жизни», - подчеркивает епископ Авидский. Современное общество «прославляет жадность, гордыню и тщеславие, создавая в то же время помехи межличностным отношениям... мы все меньше работаем, но все больше устаем; мы имеем больше, чем предыдущие поколения, но чувствуем себя беднее; у нас больше удобств и роскоши, но вместе с тем мы больше беспокоимся и переживаем стрессы, чем когда-либо». Все эти аспекты современной мирской жизни противоположны монашескому идеалу.

Во время монашества Силуан пережил длительный, пятнадцатилетний период богооставленности. Но именно в этот период он получил на молитве известное откровение: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся». «Для многих эта фраза совершенно бессмысленна, тогда как для других - чистое безумие, - признает епископ. - Однако для некоторых (несомненно, менее многочисленных) в этой фразе содержится скрытая тайна (сокрытая от, так называемых, «мудрых» мира сего) человеческого падения и искупления».

Что же на самом деле означает это речение? «Ад - это духовная область, которая отделяет человека от Бога, обнаруживая духовную несостоятельность человека». Но это «обнадеживающая ситуация», потому что она может быть началом покаяния. Симеон Новый Богослов называл такое состояние «духовной обходительностью», потому что в таком состоянии человек не приходит в отчаяние, но может преодолеть свои страхи и печали, находя опору в милосердии Божием.

«Опыт ада сегодня представляет собой конкретную и вполне реальную ситуацию, с которой сталкивается множество людей, оказывающихся в разного рода тупиках, - замечает владыка Кирилл, - Осаждаемые постоянными проблемами, люди очень часто склоняются к различным формам эскапизма как способу обрести моментальное облегчение от давления, обращаясь к гедонизму и роскоши, которые становятся заменой жизни». «В результате такого потребительского отношения к жизни люди все больше отдаляются от Бога и друг от друга», - заключает докладчик. Но «добровольно совершая самоосуждение и схождение во ад и послушание заповеди Христовой, верующий христианин преодолевает искушения и, что более важно, показывает, что любовь ко Христу сильнее смерти».