Чем воюют на донбассе. Сколько платят ополченцам Донбасса. Наше расследование

.
В отсутствие сколь-нибудь значимой военной помощи со стороны Российской Федерации, ополченцы Добасса вынужде-
ны воевать с националистами тем, что им Бог пошлёт - в виде военных трофеев и того, что просто плохо лежит. Отсутст-
вие помощи вызывает всё большее недоумение и раздражение, ведь даже в далёкой Испании у республиканцев были
И-16 . и БТ-5 (весьма современные по тем временам машины). Наиболее удивительные (в данном контексте) образцы
вооруже ния и военной техники армии Новороссии приведены ниже.

1. Противотанковое ружьё Симонова обр. 1941 г. (ПТРС-41)

Весьма тяжёлая и габаритная штуковина (22 кг с патронами, длина 2,1 м), способная эффективно поражать легкобронированную
технику и вертолёты противника на расстоянии порядка полукилометра. С боеприпасами никаких проблем нет, т. к. 14,5х114 мм
патрон с бронебойно-зажигательной пулей аналогичен применяемому для стрельбы из крупнокалиберного пулемёта Владимирова
(КПВТ) - основного оружия бронетранспортёров БТР-60, 70, 80.

Фото из блога hackjvc

ПТРС-41 в бою за Донецкий аэропорт, 26.05.2014 (фото из блога hackjvc)

ПТРС-41 в боях за Бреслау (Вроцлав), 13.02-06.05.1945 (фото с topwar.ru)

2. Спаренная 23-мм зенитная установка ЗУ-23 (ЗУ-23-2)

Принята на вооружение в 1960 г. Стреляет бронебойно-зажигательно-трассирующими (БЗТ) и осколочно-фугасными (ОФЗТ) снаря-
дами, скорострельность 2 000 выстр./мин. Может применяться против низколетящих (до 1,5 км) малоскоростных воздушных целей,
легкобронированной техники и огневых точек противника. Проста в использовании и обслуживании, доступна для личного состава
с низким уровнем подготовки. Начиная, наверное, с Афганистана, повсеместно практикуются кустарные "модернизации", заключа-
ющиеся в установке ЗУ-23 на грузовые автомобили. Главный недостаток - полная незащищённость расчёта от пуль и осколков.

Самодельная "ЗСУ-23-2" бойца Народного ополчения Донбасса с позывным "Святой отец" (фото с liveinternet.ru)

Классическая ЗУ-23 (фото с inoforum.ru)

3. Инженерная машина разграждения ИМР-2

Изготавливалась на шасси танка Т-72 - в том числе и на Новокраматорском машиностроительном заводе, откуда несколько её
экземпляров и было "мобилизовано" руководством ДНР. Основное назначение - прокладка дорог на пересечённой труднопрохо-
димой местности, в лесу и в городских завалах для продвижения войсковых колонн, а также создание проходов в минных полях.
Основное "вооружение" - бульдозерное и крановое оборудование, колейный ножевой минный трал.

"Террористы" увозят ИМР-2 с НКМЗ, 14.05.2014 (фото с украинского сайта nbnews.com.ua)

Боевое применение небоевой машины . (из сводки за 09.06.2014 от штаба командующего Народным ополчением Донбасса
со слов участника событий - ссылка 1) :

"Три группы спецназа Донецкой республики при поддержке 2 ИМР атаковали украинский блокпост, блокирующий передвижение
между Славянском и Краматорском. Операция готовилась в течение недели. Зрелище получилось феерическое - снайпера сняли
расчёт АГС и 2 украинские снайперские пары. Одновременно с этим на позиции хунты двинулись 2 ИМР, из динамиков установлен-
ных на одной из них неслась песня Высоцкого " Идут по Украине солдаты группы "Центр ".

ИМР пошли по кругу, отвалом зарывая окопы вместе с укровояками. Уцелевшее стадо дружно ломанулось полем в направлении
Карачуна, но было встречено своим же огнём и залегло. Только тогда артиллерия перенесла огонь на наши ИМР. Одна благопо-
лучно вместе со спецами вернулась в Краматорск, вторую подбили, но умирающий Петрович дотянул её до Славянска. Итоги боя:
уничтожено нашими снайперами 7, закопано вместе с окопом - не менее 14, ранено, в том числе и огнём собственной артиллерии -
около 35... Блокпост разрушен полностью. Наши потери - Петрович" (конец цитаты) .

Инженерная машина разграждения ИМР-2 (фото с litmir.net)

Для тех, кто до сих пор не понял (о том, что такие есть, знаю не понаслышке) : в Донбассе идёт самая настоящая война с приме-
нением всех имеющихся средств, на которой гибнут мирные жители, ополченцы, солдаты-срочники, нацгвардейцы. Жалко всех,
кроме убеждённых националистов, которые пришли на Восток убивать за идею и гонят на убой других. Остановить это безумие
можно только вытеснив украинские вооружённые силы за пределы Донецкой и Луганской областей и отбив у них охоту пытаться
решить политическую проблему военным путём. Без артиллерии, танков и авиации сделать это не представляется возможным.

Если руководство России не может (не хочет) использовать на территории Украины свои ВС, надо сделать так, чтобы указанные
ВиВТ в один прекрасный день оказались в распоряжении Народного ополчения Донбасса - с расчётами, экипажами, пилотами,
техперсоналом, ЗИПом, боезапасом и соответствующими опознавательными знаками, и совершенно неважно, по какой легенде
они там окажутся. Проще всего на вопрос какого-нибудь дотошного журналиста ответить традиционно : . " Никаких российских
военнослужащих на территории Украины нет. Военная техника, скорее всего, была захвачена ополченцами у правительственных
войск и обслуживается добровольцами из числа бывших военных. Спасибо за внимание" .

P . S . . О несметных резервах бронетехники на базе хранения в Артёмовске и о попытках его захвата ополченцами ДНР я слышал
(

По приходящим из Украины фотоотчетам мы сравнили вооружение силовиков и ополченцев. И пришли к выводу, что боевые действия на юго-востоке Украины похожи на войну плохо вооруженной армии с партизанами, экипированными по принципу "бьюсь тем, что отнял у врага". Правда, у ополченцев есть за что воевать - и, судя по результатам, снаряжение не главное.

Не имея единой формы, ополченцы ДНР и ЛНР воюют в том, что было. Единственная отличительная их черта - гвардейские ленточки, повязанные на рукавах, нагрудных карманах, ремнях автоматов. А так в ход, помимо камуфляжа всех мастей, идут захваченные в бою бронежилеты, натовские "разгрузки", мотоциклетные и шахтерские каски, даже буденовки (фото 1). Боец в раритетном шлеме вооружен обыкновенным автоматом АК-74 калибра 5,45 миллиметра, но в карман он прячет необычный 40-патронный магазин для ручного пулемета Калашникова. Некоторые используют и барабанный магазин от РПК на 75 зарядов - тяжело, зато перезаряжаешься реже.

Несмотря на то, что ополченцы авиации не имеют, полевые аэродромы украинских силовиков охраняют мобильные зенитные установки (фото 2). В кузове ГАЗ-66 установлена спаренная 23-миллиметровая автоматическая пушка, стоящая на вооружении ВДВ. При необходимости установка может вести эффективный огонь и по наземным целям - проверено во Вьетнаме, Афганистане, Иране, Чечне и Ливии. Правда, у запечатленного на снимке грузовика сектор обстрела сужен высокими бортами. На параде в Луганске 14 сентября ополченцы показали трофейную установку ЗУ-23-2. В ней указанный выше недостаток устранен - низкий борт обеспечивает сектор обстрела в 270 градусов (фото 3).

Что до стрелкового оружия, то оно одинаково с обеих сторон: автоматы и пулеметы Калашникова, ручные противотанковые гранатометы. Опытные, разжившиеся снаряжением в боях повстанцы цепляют на автоматы подствольные гранатометы и коллиматорные прицелы, простые бойцы обходятся обычными АК. Часть украинских силовиков вооружена модернизированными Калашниковыми с израильской фурнитурой и польскими прицелами. Но такой хайтек встречается, как правило, в Национальной гвардии.

На фото 4 ополченец в Горловке демонстрирует арсенал, захваченный в результате нападения на блок-пост украинской армии у донецкого райцентра Волноваха. Среди трофеев автоматы Калашникова разных модификаций, несколько снайперских винтовок Драгунова, ручной пулемет, противотанковые гранатометы РПГ-18 "Муха". Успех рейда повстанцы объяснили беспечностью силовиков, не выставивших боевое охранение. Днем бойцы ДНР, слоняясь вокруг лагеря, изучили подходы к нему, а ночью взяли силовиков практически без сопротивления.

Грамотно установленные 12,7-миллиметровые станковые пулеметы "Утес" позволяют ополченцам громить из засад колонны украинских БТРов. Зато у Национальной гвардии есть автоматические гранатометы АГС-17 "Пламя" - по крайней мере, на занятиях (фото 5). И броневики, изготовленные на Кременчугском автозаводе (фото 6). Раньше там производили грузовики настолько массивные, что Япония покупала их в качестве металлолома - из одного КраЗа японцы делали два грузовика аналогичной грузоподъемности. Если броневики в Кременчуге делают из такого же качественного металла, то автоматы им не страшны. Есть у силовиков и американские "Хаммеры" (фото 7).

Еще одно ноу-хау украинской армии - решетчатые ограждения, защищающие бронетехнику от гранат и осколков. Подобные приспособления использует техника НАТО в Афганистане. На фото 8 редкая бронемашина: БТР-90 с боевым модулем "Парус" от недоделанного украинского БТР-4: 30-миллиметровая пушка, автоматический гранатомет и пулемет.

К четвертому месяцу АТО бойцы украинской армии тоже стали походить на партизан (фото 9). О принадлежности экипажа Т-64 к регулярной армии можно судить лишь по желто-голубому флажку на каске левого бойца. Средний воин одет в форму морской пехоты. Правый и вовсе в обмундировании Бундесвера. Черный берет на танкисте можно объяснить тем, что 40 танков до сих пор стоят на вооружении морской пехоты Украины. К осени 2014 года танки появились и у повстанцев. На фото 10 танк ДНР у донецкого аэродрома. В отличие от сделанного в Харькове Т-64 это Т-72, собранный в Нижнем Тагиле.

В начале АТО украинская армия имела абсолютное превосходство не только в небе, но и в артиллерии. Первые месяцы "необъявленной войны" орудий у ополченцев не было вообще, затем появились трофейные пушки и "Грады". Тем не менее огневое превосходство сил АТО остается подавляющим. На фото 11 самоходное 120-миллиметровое орудие "Нона", стоящее на вооружении ВДВ. Помимо эффективной стрельбы, "Нона" плавает и летает - в смысле, помещается в транспортный самолет.

Города на востоке Украины обстреливали из 152-миллиметровых "Акаций" - на фото 12 запечатлена колонна самоходок близ Луганска. Стоит отметить, что количество утраченных украинскими силовиками "Акаций" превысило потери самоходных гаубиц данного типа во всех других вооруженных конфликтах на постсоветском пространстве. Как минимум один дивизион гаубиц был захвачен ополченцами, несколько самоходок пострадало в боях, часть машин уничтожили силовики при отступлении. Причиной больших потерь названы плохая подготовка экипажей и неудовлетворительное состояние техники.

Силы АТО обрушили на головы мирных жителей даже тактические ракеты "Точка-У". На фото 13 ополченец осматривает хвостовую часть ракеты у города Снежный в Донецкой области. В Луганской области у станции Вергунка была найдена не полностью разорвавшаяся боеголовка другой "Точки". Оружие это точное и мощное - двух ракет с кассетными боеголовками достаточно для поражения незащищенных людей на площади 40 гектаров. Судя по характеру повреждений, на Украине используются именно эти боеприпасы. В штабе АТО отказались комментировать сообщения о применении "Точки-У", сославшись на секретность оружия.

Вокруг военных действий на востоке Украины витает масса слухов. Прежде всего, в украинских СМИ встречается много сообщений о том, что на стороне самопровозглашенных республик воюют не украинские добровольцы. В свою очередь имеется немало информации о том, что в составе Национальной гвардии имеются преимущественно боевики-националисты из самообороны майдана и Правого сектора, которых оплачивают и Порошенко. И среди тех, и среди других есть как и хорошо подготовленные кадры, так и необстрелянные бойцы – это те, кто воюет с Луганской народной республикой и донецкой народной республикой. Однако учитывая, что в рядах украинских силовиков множество мобилизованных, которые никогда не держали в руках оружия, то в целом неудивительно, почему растут жертвы в рядах мирного населения. Есть также сведения о том, что на стороне украинской власти воюет более 400 боевиков из американской частной военной компании, и примерно столько же из польской ЧВК. Прибалтийские страны прислали два десятка снайперов, а в батальоне «Азов», который относится к Нацгвардии, журналистами были замечены итальянские наемники.

А кто воюет на стороне ополченцев в Славянске и других городах на юго-востоке страны? По ту сторону баррикад есть также немало профессионалов, причем не только из Украины, но и из других стран. Так за ДНР воюют десять осетинских добровольцев, которые участвовали в боях с Грузией в 2008 году. По некоторым данным они тренируют добровольцев батальона «Восток», который набрали из жителей донецких окрестностей. Ситуация с ДНР чем-то похожа на ту, которая сложилась в Абхазии и Южной Осетии. Те республики также не были признаны Западом, однако война там длилась более 20 лет.

Кто воюет на Украине еще? За ополчение сражается десяток чеченцев, по некоторым данным из даже 14, что подтвердил и президент Чечни Кадыров. Однако по его словам эти чеченцы отправились в Украину по собственному желанию, их туда никто не направлял. В Украинской прессе много говорили о том, что батальон Восток на Украине состоит из чеченцев, однако это не так. На самом деле такое название батальону дано потому, что в нем состоят жители востока Украины. Более того, очевидцы заявляют, что в этом батальоне вообще нет чеченцев. Впрочем, там действительно присутствуют граждане России, которые этого и не скрывают. Эту информацию подтверждает и Дмитрий Тымчук, возглавляющий Киевский центр военно-политических исследований. По его данным на востоке Украины нет регулярных чеченских подразделений, а батальон «Восток» состоит в основном из местных жителей, хотя в нем присутствует несколько осетин. По мнению Тымчука название батальона «Восток» является желанием спекулировать на чеченском имидже. Данное формирование является добровольческим, и наемников в нем нет.

Тем не менее, говоря о том, кто воюет на Донбассе на стороне ДНР нельзя не упомянуть и о представителях других стран. Так, например, там есть сербы, обладающие достаточным военным опытом, полученным за годы гражданской войны и противостояния натовскому вторжению. У них есть много ценной информации для того чтобы понимать стратегию дальнейших действий, так как ситуация в Украине похожа. Это также гражданская война, и за одну из сторон заступается Запад. Кроме того, за юго-восток воюют также поляки и израильтяне из добровольческого батальона «Алия».

Считается, что в целом ополчение на востоке состоит из трех частей. Первую составляет костяк, в который входят бывшие украинские силовики и представители спецслужб, а также бойцы подразделения «Беркут». Ввиду их профессиональной тактики ведения боя киевские власти могли перепутать их с российскими военными. Тымчук также заявляет, что за сепаратистов воюют и бывшие сотрудники СБУ и армейского спецназа Украины. Вторая самая большая часть ополчения – это огромное количество местных добровольцев, которые, по сути, являются силами самообороны. У них непохожая и очень разнообразная форма, нет однотипности в вооружении. Преимущественно это оружие, захваченное на милицейских складах или охотничьи карабины. В третью группу ополчения входят иностранные добровольцы, а также наемники, которые приехали в Украину из-за границы. Преимущественно это граждане России и их уже прозвали «военными туристами». Мотивы у них самые разные – это и поиск приключений, и тяга к военной романтика, и желание заработать. Здесь также разношерстный состав – от профессиональных военных до авантюристов. Имеются и представители казачества, и националисты, которые приехали воевать за идею. Приезжают боевики не только из России, но и из многих других стран – Польши, Сербии, Италии, Болгарии, Германии и даже Франции. К этой же группе можно отнести выходцев из Чечни, которые вполне могли состоять в чеченском батальоне «Восток».

http://youtu.be/_2BhR9rLtLU

По мнению аналитиков, иностранным добровольцам, как правило, платят. Вероятно, это зависит от их военного опыта, но технически средства проходят через структуры ДНР. Очевидно, что за ополченцев воюют не только местные добровольцы без военного опыта. У них есть опытные военные наставники, и с каждым днем боевой опыт добровольцев Донбасса, несколько месяцев назад живших мирной жизнью, неуклонно растет.

Артуру Гаспаряну 24 года, он родом из города Спитак (Армения). В мае он был завербован в Москве и отправился на восток Украины, чтобы сражаться на стороне сепаратистов. Недавно он вернулся в российскую столицу, где дал обширное интервью.

Гаспарян сражался в рядах ополченцев батальона Восток

В первый раз вы выразили желание отправиться воевать на Украину на одном из форумов социальной сети ВКонтакте, после того, как прочли о сгоревшем Доме профсоюзов в Одессе, когда погибли 42 промосковских сепаратиста. Что произошло дальше?

На встречу неподалёку от ВДНХ пришло человек десять. Мы говорили во дворе одного из жилых домов. Нас встретил мужчина славянской наружности и в гражданской одежде, который не назвал своего имени.

Первым делом он спросил, умеем ли мы обращаться с оружием. Он предупредил, что мы поедем в Славянск, и вполне вероятно, нас ждёт верная смерть, а также что мародёрство там карается расстрелом на месте. (В последнем, кстати говоря, у меня была возможность убедиться лично несколько раз за время моего пребывания на Украине). После этих предупреждений двое потенциальных новобранцев сразу ушли.

Они обещали вам деньги?

Они не обещали ни зарплаты, ни суточных. Только бесплатное питание, одежду, оружие и обещание в случае гибели отправить наши тела в Ростов-на-Дону, чтобы затем передать родственникам. Если, конечно, они их найдут. Они настаивали на том, чтобы мы удалили все наши аккаунты в интернете, всю личную информацию. Я удалил свои странички из ВКонтакте и Одноклассниках.

Как вы добрались до украинской границы?

Утром 12 мая наша группа погрузилась в две машины и направилась на юг. До Ростова мы добрались за 24 часа. Оказалось, что водители тоже были волонтёрами. Один из них, кстати, погиб. Потом нас довезли до лагеря ополченцев — несколько маленьких домиков между берегом реки и лесом — я не знаю, где точно. Они забрали все наши дорожные карты. Телефоны и прочие гаджеты заблокировали и тоже забрали, как и другие личные вещи. Мы переоделись в то, что нам выдали.

Как долго вы находились в этом лагере?

Около двух недель. Каждый день приезжало всё больше и больше новых волонтёров. К концу нас там набралось около сотни. Всё это время мы проводили в военной подготовке, почти без отдыха. Мы вставали, отправлялись на пробежку, потом завтракали, потом нас обучали военным премудростям, в том числе ориентированию на местности, в лесу. Мы также учились общаться руками.

Что Вы имеете в виду под «общением руками»?

Нас учили понимать жесты, с помощью которых мы бы могли узнавать друг друга, передавать информацию ночью в тишине и подавать такие сигналы, как «назад», «стоп», «ложись», «опасность» и тд.

Сейчас я могу общаться жестами, как это делают немые. Всему этому нас учил инструктор в гражданской одежде. Также как и другие большие и маленькие руководители, он не назвал своего имени. Мы не знали даже имён друг друга, только позывные. Даже сейчас я не знаю имён большинства парней, которые погибали рядом со мной в этом аду.

У вас был какой-нибудь военный опыт до Украины? Может быть, во время конфликта в Нагорном Карабахе?

Там были в основном перестрелки, использовалось автоматическое оружие и гранатомёты. С украинской войной не сравнить. Тем не менее, я знал о войне больше других парней, обучавшихся в этом лагере.

Были ли среди них российские националисты?

Я не видел никаких националистов, хотя больше всего там было славян. А кто они — русские, украинцы или белорусы, я не могу сказать. Они были хорошими парнями, патриотами. Никто не относился ко мне иначе из-за того, что я армянин.

Несколько парней приехали с Кавказа, были армяне из Краснодара и из украинского города Кривой Рог. Немного позже приехали несколько чеченцев. С некоторыми мы очень подружились — одного парня называли Рыжий, а другого Мелкий. Они оба были убиты в тех КамАЗах.

Как вы пересекли границу?

Около полуночи 23 мая мы выехали из лагеря. Нас было около ста ребят на Камазах и Ниве. Мы ехали несколько часов и остановились у границы. Там к нам присоединилось ещё человек пятьдесят ребят из других лагерей и нам раздали оружие: гранатомёты, автоматы, пистолеты и гранаты. После этого мы опять расселись по машинам.

Вас учили стрелять?

Некоторые умели стрелять из гранатомётов. Меня назначили командиром группы пулемётчиков из трёх-шести ребят, после того, как увидели мои военные документы.

Я думаю, что у них существовали особые числовые коды, которым я сразу не придал значения. Когда они звали меня, то просили прочесть этот код. Так они понимали, как использовать мои навыки. Очевидно, что они работали так с каждым по отдельности.

Гаспарян (справа) с другими бойцами батальона «Восток»

Кого вы имеете в виду, когда говорите «они»? Это люди из ФСБ, ГРУ, МВД? Кто вас встречал, обучал, перевозил через границу?

Я не знаю о них ничего, ни фамилий, ни имён. Они выглядели как славяне. Все они были в гражданской одежде. Я даже лиц их не помню.

Когда вы пересекли границу?

На рассвете 24 мая. С украинской стороны нас встречал представитель самопровозглашённой Донецкой Народной Республики. К тому времени они захватили военную базу в Донецке и разместили нас там, в бараках. Мы отсыпались целый день. Потом помылись, привели себя в порядок.

На следующий день, 25 мая, мы приняли участие в параде, проехав по улицам на наших КамАЗах — это был тот самый раз, когда чеченцы попали во все мировые СМИ. Они охотно давали интервью, стреляли в воздух, позировали для фото. Люди приветствовали волонтёров из России как освободителей. Вечером мы вернулись в бараки.

Когда состоялся ваш первый бой?

Нас подняли по тревоге в ночь с 25 на 26 мая. В моей группе были трое ребят — из Москвы, Липецка и Чукотки. Все они погибли. Мы сели в гражданские автобусы и поехали в аэропорт.

Мы проникли в здание аэропорта, где к нам примкнула группа одесситов. Пассажиров быстро эвакуировали, но сотрудники аэропорта оставались на своих рабочих местах. Утром совершили посадку два самолёта, мы не вмешивались в работу аэропорта. Здание было быстро взято под полный контроль.

Наши люди контролировали ситуацию на каждом этаже. Я и мой помощник отвечали за седьмой этаж, под самой крышей. Нам поставили задачу просматривать прилегающую территорию примерно на полкилометра, чтобы никто не мог подобраться. Мы установили пулемёт.

Какой смысл был захватывать гражданский аэропорт Донецка? Основные бои в то время шли совсем в другом месте, под Славянском.

Чтобы они не могли сажать самолёты с подкреплением из Киева. Нам сказали, никто не будет в нас стрелять. Они просто попозируют на камеры и всё. Что нас увидят, испугаются и сразу сдадутся. Мы их разоружим и отправим домой. Аэропорт будет наш.

Что вы имеете в виду?

Вокруг аэропорта располагались украинские войска. Ходили слухи, что мы превосходим их силой, и они нас боятся. Но оказалось, что всё совсем наоборот.

В два часа прилетели вертолёты. Потом самолёты, которые стали нас бомбить. Я насчитал четыре вертолёта и два самолёта. Я с товарищем был на крыше. Когда началась бомбёжка, мы быстро спустились на шестой этаж.

У вас была зенитная артиллерия?

Наш командир из батальона «Восток» Александр Ходаковский [глава Службы безопасности Донецкой народной республики, бывший командир «Альфы»] сказал, что бомбить аэропорт не будут, и что «зенитки» нам не понадобятся. Поэтому мы оставили их на базе.

Пророссийские ополченцы на крыше международного аэропорта Донецка, 26 мая 2014

Там были агенты из Службы безопасности Украины, перешедшие на сторону Донецкой Народной Республики. У них было очень необычное оружие — я такого никогда не видел. Они уехали примерно в час дня, а бомбёжка началась в два.

Что происходило на вашем этаже?

Один чеченец был убит на крыше сразу. Ещё двоих ранило. Они стреляли с вертолётов из всего, что у них было. Они вынудили нас спуститься внутрь, засесть в здании, и стали бомбить со всех сторон. По периметру аэропорта были их ракетные пусковые установки, из которых они обстреливали терминал.

Ходаковский наивно думал, что раз аэропорт новый (его открыли в 2012 году к чемпионату Европы по футболу), то уничтожить его никто не решиться. Такого никогда бы не произошло, если бы у нас были наши зенитки.

Как вы думаете, это было предательство или некомпетентность?

Я не знаю. Мы потеряли много людей. Один из чеченцев — очень толковый парень — бросил пару дымовых шашек на крышу и смог вытащить своих раненых товарищей. Мы пробились вниз на первый этаж и просто сидели ждали, пока нас убьют.

Мы не могли выбраться наружу. Кто-то связался с командиром — человеком с позывным Искра — и нам приказали грузиться в грузовики. Был почти вечер. Грузовики стояли внутри — на терминале. Я не хотел лезть в машину. Знал, как это рискованно. Искра сказал мне, «Если оспариваешь приказы, я тебя прямо здесь пристрелю». Я взял оружие, и полез в грузовик.

Сколько людей было в грузовике?

Было два грузовика, по 30-35 человек в каждом. Прикрывающая группа осталась в аэропорту. Они вышли ночью пешком — выбрались все. Искра приказал выезжать с терминала и стрелять во всё, что движется. Мы подняли брезент. Наш грузовик выехал и мы начали стрелять во все стороны. Мы смогли проехать по дороге примерно 4 или 5 километров. Между грузовиками было около 500-600 метров. Мы гнали, и стреляли без остановки. Страшно было.

Украинский вертолёт Ми-24 отстреливает тепловые ловушки над жилыми районами после атаки международного аэропорта Донецка 26 мая 2014 года.

Я перестал стрелять, когда понял, что не в кого. Когда мы приехали в город, то увидели первый грузовик, стоящий на дороге. Я не понимал, что происходило. Мимо ехали машины, вокруг стояли люди — это было в пригороде Донецка.

Были там погибшие и раненые?

Мы проехали мимо на большой скорости. Я не увидел. Кто-то всё ещё стрелял. Через 500 метров кто-то выстрелил по нашему грузовику из гранатомёта. Ракета попала в кабину. Мы поняли, как нам повезло, и повыпрыгивали. Нас чуть помяло, но никто не был ранен. Грузовик, который они обстреляли первым, попал под перекрёстный огонь пулемётов. Ещё по ним стреляли снайперы. Там погибло не меньше 30 человек.

Потом они откуда-то начали стрелять и по нам. Я бросил свой ствол и подхватил одного раненого парня, из Крыма. Я взвалил его на спину и немного пробежал куда глаза глядят. Нас нашёл наш медик. У него было оружие, я взял его, и начал стрелять во все стороны, по крышам. И бежал дальше с этим раненым парнем.

Вы знали, под чьим контролем город?

Мы были уверены, что город захватила национальная гвардия, и что они ищут нас. Мы добрались до пункта скорой помощи и я пару раз выстрелил в направлении крыши, чтобы привлечь их внимание. Мой товарищ истекал кровью. Его ранили в ногу и руку. Я стал кричать врачам, «Помогите ему», а женщина в ответ крикнула, «Не беспокойся, мы за вас!». Мы положили крымчанина в «скорую помощь» и они увезли его в госпиталь. Я рассказал им, где находятся грузовики, и туда отправилось шесть «скорых». Вскоре они привезли в госпиталь раненых.

Кто-то сказал мне, что из первого грузовика выжило только трое. Это был кошмар и ужас. Кто-то рассказал мне, что один парень подорвал себя гранатой, чтобы не попасть в плен к украинцам. Они не понимали, что их атаковали их собственные люди. Похоже, кто-то сказал местным ополченцам, что Правый сектор приближается к ним на двух грузовиках.

Какова была официальная версия?

По телевизору сказали что-то вроде того, что ополченцы перевозили безоружных раненых под знаком красного креста, и что украинские силы их расстреляли. До того момента я не знал, что нас атаковали собственные силы. Я был уверен, что это нацгвардия. Примерно 27-го утром двое ребят из группы прикрытия, что оставались в аэропорту, разбудили меня, и рассказали, что это был дружественный огонь.

Командир батальона Восток Александр Ходаковский под Донецком 1 июня 2014 года.

Мы думали, что делать дальше. Мы решили уходить ночью, тайно, пешком, назад к границе и в Россию. Мы нашли гражданку, переоделись, взяли несколько рюкзаков и оставили подразделение. С нами был водитель по прозвищу Шумахер. Он сказал, что у него под Донецком дядя. Мы вшестером добрались до его частного дома, чтобы переночевать. Утром 28-го мы услышали чьи-то крики из соседнего дома: «Не стреляйте! Не убивайте нас!». Оказалось, они послали за нами отряд.

Как они нашли вас?

Я не знаю. Может быть, кто-то нас сдал. Мы бросили шмотки и всё остальное и снова сбежали. Мы просто болтались по улицам без денег и документов. Потом добрались до блок-поста в Горловке и рассказали свою историю. С блок-поста нас отправили к их командиру с позывным «Бес». Но это уже другая история.

Почему вы провели две недели с «Бесом»?

У нас не было выбора. Я не знал, как выбраться. Бес оказался нормальным мужиком, он профессиональный военный из Горловки. Он пообещал нам отправить нас назад в Россию при первой возможности. Все пятеро нас оставались с ним. Мы рассказали, что с нами произошло, и он сказал, что не вернёт нас «востоковцам». И оставил нас в покое. Потом те, кто хотел воевать дальше — остались. Я уехал.

Я снова одел форму. Нам дали оружие, и мы принимали участие в нескольких операциях. Они были лучше организованы, более системными. Мы провели несколько диверсий — пробрались, взорвали, убрались. Мы взорвали украинский пост заправки в Докучаевске. Ночью мы пробрались к ним на гражданских машинах. Я прикрывал позиции пулемётом, а они взорвали пост из гранатомёта.

Зачем вы взорвали склад горючего?

Чтобы они не могли заправлять свои танки и грузовики.

А вам топливо не нужно?

У нас не было транспорта. Он начал появляться у ополчения примерно за три дня перед тем, как я уехал.

Какая история, которую вы видели по телевизору, поразила вас больше всего?

Когда они делают интервью с людьми из Донецкой Народной Республики- это фикция. ДНР, как я это понимаю, существует только в офисах [самопровозглашённого премьер-министра Александра Бородая] , [самопровозглашенного спикера парламента ДНР Дениса] ​​Пушилина, [бывшего украинского депутата парламента Олега Царёва]. Решения принимаются где-то в других местах другими людьми.

Журналисты, которые были в регионе, говорят, что около 20 процентов тех, кто борется — русские, а остальные 80 процентов, местные ополченцы

Я бы сказал, с точностью до наоборот. Большинство из них русские, чеченцы, ингуши. Есть также армяне, как я. Я говорил с некоторыми местными жителями, и они говорят, что они сделали то, что им сказали. Я говорю: «Что вам сказали сделать?» Они говорят: «Мы голосовали. А остальное — за вами». То есть, они приняли участие в референдуме, но не собираются воевать. Один сказал мне, «хочу получать зарплату, и пить до следующей зарплаты». В целом, у них нет опыта. Не знают, как обращаться с оружием. Никто не был в армии. Я говорю про Донецк.

А в Горловке?

Там 50 на 50. Но русские лучше воюют. Это люди, которые были в армии. Это настоящая армия — у Украины не было настоящей армии 23 года.

Почему вы нам всё это рассказываете?

До этого момента люди, которые — по сути — предали нас (того, что произошло в аэропорту можно было избежать, и все было бы по-другому, если бы было организовано правильно) по-прежнему отдают приказы, и добровольцы из России по-прежнему приезжают к ним на службу. Я хочу, чтобы эти люди поняли, кто ими командует. Я уехал. Я выжил чудом. Мне не хочется, чтобы они служили таким людям как Ходаковский и прочие. Я не знаю их всех по именам.

Как вы вернулись в Россию?

Бес сдержал свое слово. Он поблагодарил нас, дал нам каждому по 1000 гривен на дорогу, пожелал удачи, и отправил домой. Со мной было ещё трое ребят. Один тот, раненый, и двое других. Мы ехали на гражданских машинах по Луганской области, объехали таможенные пункты, проехали около 150 километров. На российской стороне нас встретили и переправили в Ростов. В итоге мы оказались на той же базе, где нас тренировали. Нам вернули наши документы, одежду, телефоны, дали денег на дорогу и отправили домой.

Вы являетесь гражданином Армении, другой страны…

Я даже воевал под флагом Армении. У меня есть фотографии.

Почему вы были готовы умереть за чужую страну?

Я не считаю Россию чужой страной. У меня менталитет советского человека. Мои деды воевали за Советский Союз, и я за это воюю. Я не считаю Россию чужой страной.

САУ «Нона» в Славянске

С апреля количество бронетехники сил Новороссии постоянно увеличивается, боеспособность растет. В том, что «Калашниковых» у ополченцев в достатке, сомневаться не приходится: интерес вызывают отдельные образцы , которые часто всплывают в сводках.

Любопытно, что в регулярных отчетах министра обороны ДНР Игоря Стрелкова, имеющихся в открытом доступе, стали появляться сведения об оборудовании «двойного назначения» и фотографии ополченцев.

Эти отчеты и списки, во-первых, позволяют проанализировать тот состав имущества и вооружения, с которым приходится вести неравный бой против тяжелой бронетехники и артиллерии украинской армии, а во-вторых, являются демонстрацией открытости в расходовании выделенных средств (нашему чиновничеству в пример).

Бронетехника

Описание бронетехники Новороссии хочется начать с «Ноны», легендарной самоходной артиллерийской установки. Она была, а может, и остается единственной артиллерией среднего калибра (120 мм) у ДНР.

Весь май она то тут, то там всплывала в сводках Стрелкова о ходе ведения боевых действий. Ее основные характеристики – мобильность, универсальность и калибр, а что нужно в текущих условиях?

В конце мая ее ходовая часть была сильно повреждена, но установка перемещалась на буксире и продолжала нести службу. Ее берегли и ею дорожили. К сожалению, сегодня судьба «Ноны» неизвестна.

Тогда в апреле, вместе с «Ноной» силы ДНР захватили несколько (то ли шесть, то ли восемь) БМД. Часть из них была потеряна в бою. Сколько реально их осталось, сказать сложно, но пушка калибра в 73 мм, способная перевозить до восьми десантников – весомый вклад в обороноспособность Новороссии.

Также в бесчисленных роликах на YouTube видно разного рода грозную, но «безоружную» технику. Это и инженерная машина разграждения, и плавающие транспортеры или просто МТ-ЛБ (многоцелевой тягач легкобронированный) – все это обеспечивающая военная техника, обычно не способная наносить огневой урон по силам противника.

Инженерная машина разграждения ИМР-2

ПТС-3 - плавающий транспорте р

Постоянно появляются данные о вновь захваченной технике: то танк Т-64 (да еще и не один), то несколько БТР и БМП. Это поврежденная и оставленная Нацгвардией на поле боя техника – или просто брошенная при хаотичном бегстве в ходе наступления ополченцев.

Танки Т-64БМ на вооружении армии Новороссии

С апреля количество бронетехники сил Новороссии постоянно увеличивается, боеспособность растет. Отсюда два вопроса: не это ли стало весомым аргументом при силовой усадке киевского руководства за стол переговоров? Разве нельзя было это сделать много ранее?

Еще в апреле, когда власть, взошедшая на престол через сотню трупов и опалившая «Беркут» коктейлями Молотова, обвинила в терроризме тех, кто хоть и с оружием в руках, но мирно, без жертв патрулировал улицы своих городов и требовал всего лишь федерализации.

И второй вопрос: не поздно ли спохватились? Ведь победа Нацгвардии и регулярной армии Украины в Донбассе и на Луганщине все призрачнее.

Вооружение

В том, что «Калашниковых» у ополченцев в достатке, сомневаться не приходится: интерес вызывают отдельные образцы оружия, которые также очень часто всплывают в сводках.

Прежде всего это ПЗРК, кои, несмотря на кажущуюся примитивность (направил в сторону самолета и... пуск), являются оружием, крайне сложным в эксплуатации. Прежде всего потому, что их так просто не достать.

Польский ПЗРК «Гром»

К тому же требуется обладать значительной выучкой, чтобы выстрелить: отследить цель, спрогнозировать ее траекторию, обезопасить выпущенную ракету от тепловых ловушек цели. К тому же головка самонаведения предварительно охлаждается – для повышения чувствительности к теплу цели – потому хранение и приведение ПЗРК в рабочее положение требует нетривиальных знаний.

Конечно, можно допустить, что несколько ПЗРК попало в руки ополченцев, что среди них есть опытные стрелки, но это не может оправдать те гигантские потери в авиации (десяток вертолетов Ми-24 и Ми-8, множество штурмовиков Су-25, да и транспортный Ил-76), которые несет украинская армия.

Ведь надежность техники, ее отказоустойчивость, подтвержденная Афганистаном, Чечней и другими конфликтами, не ставится под сомнение. Куда более серьезные вопросы относятся к техническому состоянию техники, летной квалификации пилотов, а главное – к умению командиров планировать применение оружия.

К диковинным средствам можно отнести станковый противотанковый гранатомет (СПГ-9) – громоздкое, сложное в эксплуатации средство образца 60-х годов, к тому же малоэффективное против подвижных целей.

СПГ-9, станковый противотанковый гранатомет

Но СПГ-9, конечно, лучше справляется со своей задачей по сравнению с противотанковыми ружьями времен начала Великой Отечественной войны, коими также, судя по сводкам, нередко пользуются ополченцы.

ПТРС-противотанковое ружье симонова

Ну и особо стоит выделить КПВТ – крупнокалиберный пулемет Владимирова – танковый, образца конца 40-х годов. Это чудо инженерной мысли с 14,5 мм калибром одним своим рокотом заставляет разбегаться не только бойцов за мешками с песком на блокпостах, но и БТР с их легкой броней, прошиваемой едва ли не навылет.

Амуниция

Особое место в этой войне занимают средства «двойного» или вообще не военного назначения. Например, тепловизоры (приборы ночного видения), которые легко, хотя и весьма недешево, можно купить в охотничьем магазине.

Олень в 200 метрах на опушке или стрелок противника в окопе – этой «железяке» все равно.

Наверняка есть на вооружении ополченцев и беспилотники. Это, конечно, не ударные американские «Предаторы», кромсающие пакистанские свадьбы и отдельные машины главарей «Аль-Каиды», но весьма эффективные средства разведки и целеобнаружения.

Но есть вид обеспечения, боевую способность которого сложно рассчитать, но именно от него порой зависит исход всей битвы.

Не велика заслуга – объяснить простому сельскому пареньку из западэнской Винницкой области, что такое Великая и незалежная Украина, взрастить в нем лютый национализм и ненависть к клятым москалям (ТСН и «Громадьске ТВ» работают по мозгам сомневающихся бульдозером).

И объяснить ему же через два дня, на подступах к Славянску, что именно он единственный должен просто пойти и умереть за теперь уже окончательно чужую Украине землю – озлобленную, разоренную Новороссию – на это не способны даже Ляшко и Ярош. Отсюда и брошенные танки, и большие потери среди мирного населения (палить во все стороны из-за угла не глядя, лишь бы противник не попал).

Совсем другой мотив у ополченцев. Они просто воюют за мир в своем доме, а за это умирать не так страшно.