Александр батян разведчик биография. Спасение кракова - самое важное, что я сделал в жизни. Ходил в разведку в форме железнодорожника

Вторая Мировая началась для зенитчика, унтер-офицера Алексея Ботяна 1 сентября 1939 года. Родился-то он 10 февраля 1917 года ещё в Российской империи, но в марте 1921 года его малая родина - деревня Чертовичи Виленской губернии - отошла к Польше. Так и стал белорус Ботян польским гражданином.

Его расчёт успел сбить под Варшавой три немецких «Юнкерса», когда Польша как геополитическая единица прекратила своё существование. Родная деревня Ботяна стала советской территорией, стал гражданином СССР и Алексей.

В 1940 году на скромного преподавателя начальной школы обратил внимание НКВД. Владеющий польским как родным бывший унтер-«пилсудчик»… нет, не расстреливается, как враг трудового народа, а вовсе даже наоборот: принимается в разведывательную школу, и в июле 1941 года зачисляется в состав ОМСБОН 4-го управления НКВД СССР.

Так для Алексея Ботяна началась новая война, закончившаяся только в 1983 году - выходом в отставку.

Многие детали этой войны, за подвиги на которой он трижды представлялся к званию Героя Советского Союза, всё ещё секретны. Но и отдельные известные эпизоды говорят об этом человеке многое.

Впервые он оказался в немецком тылу в ноябре 1941 года под Москвой, став командиром разведывательно-диверсионной группы. В 1942 году его направляют в глубокий тыл врага, в районы Западной Украины и Белоруссии.

Под его руководством проводится крупная диверсия: 9 сентября 1943 года в Овруче Житомирской области взорван гитлеровский гебитскомиссариат, причём при взрыве погибли 80 гитлеровских офицеров, включая гебитскомиссара Венцеля и шефа местного антипартизанского центра Зиберта. 140 килограммов взрывчатки вместе с обедами перетаскала Якову Каплюку, завхозу гебитскомиссариата, его жена Мария. Чтобы застраховаться от обысков на входе, она всегда брала с собой двух самых маленьких из четверых своих детей.

После этой операции Каплюки были выведены в лес, а Ботян был впервые представлен к Герою - но получил орден Красного Знамени.

В начале 1944 года отряду приходит приказ переходить в Польшу.

Нужно напомнить: если на украинской земле у советских партизан возникали проблемы с бандеровцами, которые приходилось решать когда переговорами, а когда и оружием, то на польской земле действовали три разные антинацистские силы: Армия крайова («аковцы», формально подчинявшиеся эмигрантскому правительству), Армия людова («аловцы», поддерживались Советским Союзом) и довольно самостоятельные Батальоны Хлопские - то есть крестьянские. Для успешного решения стоящих задач требовалось умение находить общий язык со всеми, и Ботяну это удавалось великолепно.

1 мая 1944 года группа из 28 человек во главе с Ботяном направляется в окрестности Кракова. По пути в ночь с 14 на 15 мая совместно с подразделением АЛ отряд Ботяна принимает участие в захвате города Илжи и освобождает большую группу арестованных подпольщиков.

Алексей Ботян

10 января 1945 года в подорванной штабной машине одна из действовавших в районе Кракова советских разведгрупп обнаружила портфель с секретными документами о минировании объектов в Кракове и соседнем городке Новы-Сонч. Группа Ботяна захватила инженера-картографа, чеха по национальности, который сообщил, что стратегический запас взрывчатки немцы хранят в Королевском (Ягеллонском) замке в Новы-Сонче.

Разведчики вышли на завскладом майора вермахта Огарека. После общения с Ботяном он принял на работу ещё одного поляка, который и пронёс на склад вделанную в сапоги часовую мину. 18 января склад взорвался; погибло и было ранено более 400 гитлеровцев. 20 января в практически целый Краков вошли войска Конева, а на Ботяна ушло второе представление к Герою. (Впоследствии Ботян стал одним из прототипов «Майора Вихря» из одноимённого романа Юлиана Семёнова и снятого по его сценарию телефильма.)

После войны Алексей Ботян становится чехом Лео Дворжаком (чешского языка он не знал; пришлось его энергично осваивать «методом погружения», благо, его легенда объясняла плохое владение «родным» языком) и заканчивает в Чехословакии высшее техническое училище. Там, кстати, он и познакомился с девушкой, которая стала его верной спутницей жизни - ещё не зная о многослойной жизни пана Дворжака.

Послевоенная деятельность разведчика покрыта понятным туманом. По открытым сведениям СВР и скупым («разрешённым») рассказам Ботяна, он выполнял специальные задания в Германии и других странах, работал в центральном аппарате Первого главного управления КГБ СССР, участвовал в создании группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел». А после отставки уже как гражданский специалист ещё шесть лет помогал готовить «молодых специалистов».

Алексей Ботян награждён двумя орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени и Отечественной войны I степени, высокими польскими и чехословацкими наградами. В постсоветской России его наградили орденом Мужества, а в 2007 году Президент Путин вручил ему золотую звезду Героя России.

Сеанс одновременной игры с курсантами Военно-патриотического Клуба «Вымпел», 20.02.2010

Алексей Ботян своими бодростью и оптимизмом до сих пор удивляет всех, кто его знает. Он великолепно играет в шахматы, занимается на велотренажёре, до мельчайших подробностей помнит подробности своей богатой событиями жизни (но, разумеется, не рассказывает о том, о чём рассказывать нельзя). Он гордится тем, что за всё время «работы» его лишь один раз оцарапала по виску вражеская пуля - не оставив даже шрама.

Разведка не любит лишнего шума. Разведчики, чьи имена на слуху, — это раскрытые сотрудники, многие из которых погибли, исполняя свой долг. Алексей Ботян — один из немногих, кто остался жив и не познал горечи провала. Возьмем в руки его личное дело и бережно перелистаем, задерживаясь на некоторых страницах.

УНТЕР-ОФИЦЕР ПОЛЬСКОЙ АРМИИ

Он родился в 1917 году в Западной Белоруссии, отошедшей в 1921-м к , поэтому нет ничего удивительного, что Алексей свободно говорил по-польски. Отец был столяром, ездил на заработки в Германию, Аргентину, обучил сына немецкому языку и сумел дать образование — в 1935 году Алексей получил специальность учителя начальных классов.

В 1939-м юношу призвали в армию. В призывной комиссии здраво рассудили, что негоже грамотного новобранца отправлять рядовым в пехоту, и определили в подофицерскую школу, откуда Алексей вышел командиром зенитного расчета с нашивками капрала.

Война для Ботяна началась 1 сентября 1939 года, когда зенитный расчет под его командованием вступил в бой и сбил «юнкере». Далее три недели боев, еще два сбитых самолета, отступление до Львова. Тут зенитчики увидели солдат с красными звездами на пилотках, которым после короткой словесной перепалки сдались.

Пленных погрузили в вагон и повезли. Ночью Алексей сориентировался по звездам: эшелон шел на восток. «Э-э-э, нет, — подумал парень, — мне в другую сторону». Он и несколько его товарищей выломали доску и начали выпрыгивать из вагона. Уже на следующий день идущего домой капрала задержал патруль. Алексей опять сбежал. Вот так, с приключениями и двумя побегами, он добрался домой, придя в родную деревню при полном параде: в форме с неспоротыми унтер-офицерскими нашивками.

На вновь приобретенных землях советская власть в первую очередь начала организовывать школы. Понадобилось огромное количество учителей. Алексей предложил свои услуги, его направили на курсы советских учителей и по окончании назначили директором школы. А в мае 1941-го к нему «пришли».

Бывший унтер-офицер, отец был в и , свободно говорит по-польски и по-немецки, дважды бежал из советского плена... Читатель, привыкший к статьям о «преступлениях кровавой гэбни», уже ждет рассказа об аресте, скором суде и заключении в ГУЛАГ молодого белоруса... Так вот нет.

Кто-то прочел его анкету совсем по-другому: младший офицер, имеет военный опыт, свободно говорит на польском и немецком языках, смел и предприимчив (дважды бежал). Такие ребята нам во как нужны! Алексею предложили работу в органах, он сказал «да» и в мае прибыл в Москву на учебу в Высшую школу НКГБ СССР.

Подавляющее большинство курсантов были с «оккупированных» территорий: с Западной , Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии — территориальным органам нужны были люди, владевшие языками и знакомые с местной спецификой. Молодые люди учились, а преподаватели тем временем к ним присматривались, отмечая тех, кто способен на большее.

ДИВЕРСАНТ

Быстро перелистываем страницы. Война. При Народном комиссариате внутренних дел формируется Особая диверсионно-разведывательная группа — это будет элита, людей в нее отбирают поштучно. Ботян — рядовой Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН). В ноябре 1941-го первые заброски в тыл. Диверсанты взрывали мосты, минировали дороги, брали языков.

1942-й — из бойцов ОМСБОНа опять отбирают лучших из лучших и снова учат. 1942 год был не самым легким для СССР, но их готовят целый год (никаких «ускоренных курсов»!), чтобы на выходе получить разведчиков-диверсантов, каждый из которых стоит роты.

В начале 1943 года из выпускников стали формировать отряды и отправлять за линию фронта. Некоторым предстояло вырасти в партизанские бригады, а некоторым, оставаясь маленькой незаметной группой, проводить диверсии, масштаб которых сопоставим с крупными войсковыми операциями. В составе одной из таких групп ушел за линию фронта и Алексей Ботян.

Диверсии, боевые операции, уничтожение крупных военных чинов и глав оккупационных администраций — страниц в деле много, задержимся на одной из них.

ОПЕРАЦИЯ В ОВРУЧЕ

Диверсанты ходят ночью, потому что лишнее внимание им ни к чему. А днем отсиживаются в лесах или у надежных людей. Однако бывает, что приходится искать приюта, полагаясь на свое чутье и удачу. Так было и в этот раз. Уже светало, надо было искать укрытие. Понаблюдав некоторое время за домом на краю села, Алексей дал команду: «Вперед!»

Хозяин дома оказался бывшим старшиной Красной армии. Слово за слово, и вдруг, как будто между прочим: «А знаешь, у меня родственник в Овруче в гебитскомиссариате работает».

Оккупировав Украину, гитлеровцы разделили ее на области и районы, и это деление не всегда совпадало с советским. Например, столицей рейхкомиссариата «Украина» был не Киев, а Ровно. Заштатный Овруч стал административным центром округа (геби-та), включавшего в себя всю Житомирскую область, часть Киевской и даже кусок Белоруссии. Оккупационная администрация и все службы разместились в четырехэтажном здании бывших казарм, там же квартировало и все начальство. По периметру вокруг ге-битскомиссариата — колючая проволока, охрана, в самом городе — гарнизон 10 000 человек, при въезде — полицейские блокпосты.

У Алексея загорелись глаза: «Встречу с ним организуешь?» — «Да хоть сейчас. Садись на телегу и поехали. Сегодня на блокпосту знакомые полицаи стоят, скажу, что ты мой родственник. Поехали?» Хозяин пытливо смотрел на Алексея: как тот отреагирует на предложение отправиться прямо к черту в пасть? Ботян скинул с плеча автомат, положил его на стол. Расстегнул и снял портупею, вынул из кобуры парабеллум и засунул под рубаху за пояс, в карманы — по гранате: «Поехали».

14 сентября в Овруч прибыла из Берлина группа «специалистов по борьбе с партизанами» с целью помочь местным органам наладить борьбу с «бандитами».

Съехалось начальство из районов и соседних областей. В 9 часов вечера, когда в гебитскомиссариате гости из Берлина делились своим опытом, окрестности Овруча сотрясло от взрыва. В Берлин «специалисты по борьбе с партизанами» вернулись в гробах.

Страницы, страницы — сколько же подобных операций на счету этого человека? Еще одна страница, в глаза бросается напечатанное крупными буквами «Краков».

СПАСЕНИЕ КРАКОВА

В конце 1944 года группа Ботяна, действовавшая уже на территории Польши, захватила немецкого инженера-картографа, от которого диверсанты узнали, что в город Новы-Сонч, в Ягеллонский замок, гитлеровцы свозят огромное количество взрывчатки. Зачем — этого пленный не знал. 10 января диверсанты напали на штабную машину. Среди захваченных документов был секретный приказ о минировании Кракова и плотин на карпатских реках.

Согласно плану, спустя две недели после занятия города советскими войсками плотины подрывались и на Краков должен был обрушиться водяной вал, сметающий город и расположившиеся в нем штабы фронта и двух армий, тыловые службы, воинские части. А потом должен был вступить в действие германский вермахт.

И город, и замок, превращенный в склад, гитлеровцы охраняли пуще глаза — в подвалах тонны взрывчатки. Вход на территорию склада строго по пропускам, обыскивали любого, вызвавшего подозрение, вне зависимости от звания и ранга. Город находился под контролем СД и гестапо.

И все же 18 января склад взлетел на воздух — детонатор пронесли в подметке сапога. Гитлеровцев при взрыве погибли сотни, а сколько уцелело советских солдат из-за того, что запланированное «цунами» не состоялось, кто это может подсчитать?

Страницы, страницы... В 1947 году Ботян стал разведчиком-нелегалом и под чужим именем уехал в Чехословакию на долгих 8 лет. Затем новые зарубежные «командировки». Не надейтесь услышать рассказ куда и зачем — на страницах фиолетовые печати «секретно», «совершенно секретно»...

В 1972 году «командировки» Алексея Ботяна закончились, но только в 1989-м он окончательно расстался с органами госбезопасности.

В середине 1990-х Алексей Ботян был наконец-то рассекречен, и родная дочь узнала, что ее отец — человек-легенда. В 2007 году Владимир Путин подписал указ о присвоении Ботяну звания Героя Российской Федерации без трагичного уточнения «посмертно». Алексей Николаевич Ботян на момент написания статьи (ноябрь 2016 год) жив, здоров, играет в волейбол и на стрельбище из пистолета выбивает 29 очков из 30 возможных.

Вторая Мировая началась для зенитчика, унтер-офицера Алексея Ботяна 1 сентября 1939 года. Родился-то он 10 февраля 1917 года ещё в Российской империи, но в марте 1921 года его малая родина - деревня Чертовичи Виленской губернии - отошла к Польше. Так и стал белорус Ботян польским гражданином.

Его расчёт успел сбить под Варшавой три немецких «Юнкерса», когда Польша как геополитическая единица прекратила своё существование. Родная деревня Ботяна стала советской территорией, стал гражданином СССР и Алексей.

В 1940 году на скромного преподавателя начальной школы обратил внимание НКВД. Владеющий польским как родным бывший унтер-«пилсудчик»… нет, не расстреливается, как враг трудового народа, а вовсе даже наоборот: принимается в разведывательную школу, и в июле 1941 года зачисляется в состав ОМСБОН 4-го управления НКВД СССР. Так для Алексея Ботяна началась новая война, закончившаяся только в 1983 году - выходом в отставку.

Многие детали этой войны, за подвиги на которой он трижды представлялся к званию Героя Советского Союза, всё ещё секретны.

Но и отдельные известные эпизоды говорят об этом человеке многое. Впервые он оказался в немецком тылу в ноябре 1941 года под Москвой, став командиром разведывательно-диверсионной группы. В 1942 году его направляют в глубокий тыл врага, в районы Западной Украины и Белоруссии.

Под его руководством проводится крупная диверсия: 9 сентября 1943 года в Овруче Житомирской области взорван гитлеровский гебитскомиссариат, причём при взрыве погибли 80 гитлеровских офицеров, включая гебитскомиссара Венцеля и шефа местного антипартизанского центра Зиберта. 140 килограммов взрывчатки вместе с обедами перетаскала Якову Каплюку, завхозу гебитскомиссариата, его жена Мария. Чтобы застраховаться от обысков на входе, она всегда брала с собой двух самых маленьких из четверых своих детей.

После этой операции Каплюки были выведены в лес, а Ботян был впервые представлен к Герою - но получил орден Красного Знамени. В начале 1944 года отряду приходит приказ переходить в Польшу.

Нужно напомнить: если на украинской земле у советских партизан возникали проблемы с бандеровцами, которые приходилось решать когда переговорами, а когда и оружием, то на польской земле действовали три разные антинацистские силы: Армия крайова («аковцы», формально подчинявшиеся эмигрантскому правительству), Армия людова («аловцы», поддерживались Советским Союзом) и довольно самостоятельные Батальоны Хлопские - то есть крестьянские. Для успешного решения стоящих задач требовалось умение находить общий язык со всеми, и Ботяну это удавалось великолепно.

1 мая 1944 года группа из 28 человек во главе с Ботяном направляется в окрестности Кракова. По пути в ночь с 14 на 15 мая совместно с подразделением АЛ отряд Ботяна принимает участие в захвате города Илжи и освобождает большую группу арестованных подпольщиков. 10 января 1945 года в подорванной штабной машине одна из действовавших в районе Кракова советских разведгрупп обнаружила портфель с секретными документами о минировании объектов в Кракове и соседнем городке Новы-Сонч. Группа Ботяна захватила инженера-картографа, чеха по национальности, который сообщил, что стратегический запас взрывчатки немцы хранят в Королевском (Ягеллонском) замке в Новы-Сонче.

Разведчики вышли на завскладом майора вермахта Огарека.

После общения с Ботяном он принял на работу ещё одного поляка, который и пронёс на склад вделанную в сапоги часовую мину. 18 января склад взорвался; погибло и было ранено более 400 гитлеровцев. 20 января в практически целый Краков вошли войска Конева, а на Ботяна ушло второе представление к Герою. (Впоследствии Ботян стал одним из прототипов «Майора Вихря» из одноимённого романа Юлиана Семёнова и снятого по его сценарию телефильма.)

После войны Алексей Ботян становится чехом Лео Дворжаком (чешского языка он не знал; пришлось его энергично осваивать «методом погружения», благо, его легенда объясняла плохое владение «родным» языком) и заканчивает в Чехословакии высшее техническое училище. Там, кстати, он и познакомился с девушкой, которая стала его верной спутницей жизни - ещё не зная о многослойной жизни пана Дворжака.

Послевоенная деятельность разведчика покрыта понятным туманом

По открытым сведениям СВР и скупым («разрешённым») рассказам Ботяна, он выполнял специальные задания в Германии и других странах, работал в центральном аппарате Первого главного управления КГБ СССР, участвовал в создании группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел». А после отставки уже как гражданский специалист ещё шесть лет помогал готовить «молодых специалистов».

Алексей Ботян награждён двумя орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени и Отечественной войны I степени, высокими польскими и чехословацкими наградами. В постсоветской России его наградили орденом Мужества, а в 2007 году Президент Путин вручил ему золотую звезду Героя России.

Алексей Ботян своими бодростью и оптимизмом до сих пор удивляет всех, кто его знает. Он великолепно играет в шахматы, занимается на велотренажёре, до мельчайших подробностей помнит подробности своей богатой событиями жизни (но, разумеется, не рассказывает о том, о чём рассказывать нельзя). Он гордится тем, что за всё время «работы» его лишь один раз оцарапала по виску вражеская пуля - не оставив даже шрама.

Легендарный разведчик Алексей Ботян показал репортеру «МК», на что способен настоящий диверсант и нелегал в 95 лет.

Бывших разведчиков не бывает

Он на все соглашается не раздумывая. Где встретимся? А где скажете. Во сколько? А когда захотите. Чай или кофе? А что нальете. Коллеги из Службы внешней разведки говорят, что он всегда такой - не будет спорить по поводу всяких пустяков (нам бы поучиться у него этому!). Но если дело доходит до его политических взглядов, до его оценки исторических событий - тут более принципиального человека вы не найдете.

Я смотрю на него - простой, открытый, улыбчивый. Свой в доску. Великое искусство разведчика - уметь одновременно быть самим собой и в то же время кем-то большим, о чем никто не догадывается.

Замечаю шахматную доску на столе.

Может, партию? - спрашиваю неожиданно даже для себя.

А давайте сыграем! - и тут же бросается расставлять фигуры.

Даже не верится, что буду играть с самим Алексеем Ботяном. С разведчиком-диверсантом, спасшим Краков. С разведчиком-нелегалом, прожившим на чужбине несколько жизней под разными именами и под прикрытием разных легенд. С прототипом майора Вихря (главного героя романа Юлиана Семенова и одноименного телефильма).

Ботян играет с поразительной скоростью. Словно у него не мозг, а компьютер. И не любит, когда партнер долго думает. Потому что сам слишком темпераментный, а медлительность ума считает чем-то вроде порока или, на худой конец, болезни. Такой его подход можно было бы понять, если бы сам был молодым человеком. А тут... 95 лет! Только вдумайтесь! Ровесник Февральской революции 1917 года, между прочим...

- Алексей Николаевич, часто играете в шахматы?

Стараюсь. Это как зарядка для ума. Чтобы голова всегда оставалась светлая.

- А как вы вообще тренируете память, внимательность?

Специально никак. Но я читаю прессу, слушаю радио, чтобы знать все новости и быть в курсе политической обстановки. Это моя обязанность как разведчика.

- Даже будучи на пенсии?

Бывших разведчиков не бывает. Я всегда должен знать, что происходит вокруг.

- Вы сами, оглядываясь назад, какую свою миссию считаете самой главной?

Все задания, что мне пришлось выполнять, были важными. Но спасение Кракова, пожалуй, я бы поставил на первое место. Хотя, может быть, это от того, что о нем разрешено говорить, а о других пока нет. (Улыбается.)

Справка "МК"

В старинном замке хранился большой запас взрывчатки, предназначенной для взрыва Кракова в рамках гитлеровского проекта уничтожения славянских городов. Отряд Ботяна проник в замок и уничтожил его вместе с запасом взрывчатки.

- Вы никогда не рассказывали, как вам удалось убедить немца, охраняющего замок, пустить вас туда.

Еще когда я был в разведшколе, нас в условиях войны спешно учили трем главным вещам - взрывать, преодолевать препятствия и договариваться. Так что я смог убедить бывшего царского офицера помочь мне проникнуть в замок и установить там таймер.

- Вы можете убедить кого угодно в чем угодно?

Нет. Только в правом деле.

- Такое ощущение, что вы с пеленок мечтали стать разведчиком...

В детстве я хотел стать летчиком. Точно не разведчиком. Я и понятия не имел, что они вообще есть.

- И ни разу не пожалели, что летчиком так и не стали?

Нет. У меня была очень интересная жизнь, и я ни на какую другую ее бы не променял. Хотя всякое было. Меня ведь не только награждали...

- Про последнее в энциклопедиях не написано...

Был период, когда я остался безработным. Это было связано с реформой спецслужб. Наверное, вы слышали такие фамилии, как Судоплатов (в годы войны начальник 4-го, диверсионного, управления НКВД, а после смерти Сталина - зам. начальника разведуправления МВД. - Авт. ) и Эйтингон (командовал оперативной группой НКВД, в состав которой входил Абель и которая занималась захватом и перевербовкой диверсантов, в 1945-м был назначен зам. начальника отдела «С» НКВД, которому было поручено добывание разведданных по созданию ядерного оружия. - Авт. ). В 53-м они были обвинены в заговоре, исключены из партии, незаконно репрессированы. Их подчиненных отзывали из заграницы и, так сказать, проверяли на благонадежность. Большинство без объяснения причин уволили из органов. Я оказался в их числе. Обычное по нынешним временам дело. (Смеется.)

- Долго искали работу?

Меня сразу же взяли в ресторан «Прага» старшим администратором. Я ведь в совершенстве к тому времени знал чешский. В мои обязанности входила организация банкетов, торжественных вечеринок. В те годы в «Праге» обмывали звания, должности, награды. Ученые, члены правительства, деятели культуры отмечали здесь свои юбилеи. Я им помогал сделать торжество идеальным. Полтора года занимался этим.

- Не роптали на судьбу? Вы ведь к тому времени уже получили множество наград, и тут - оп! - и ресторан...

Во-первых, разведчик умеет работать кем угодно и где угодно. Во-вторых, мне действительно нравилось. Мой тогдашний начальник (не по разведке, а по «Праге») говорил, что я очень сильно подтянул дисциплину среди официантов. Я их по утрам строил. Как в армии. Проверял - у кого манжеты с пятнами, у кого брюки не глажены. В качестве наказания отправлял в подвалы «Праги» работать грузчиками. В итоге у меня была идеальная бригада официантов, и они потом благодарили за хорошую подготовку.

- Клиенты знали, что вы разведчик?

Нет, конечно. Они только знали, что если Ботян взялся за их банкет, то блюда будут не пересолены, гостям точно не забудут подать горячее и не перепутают вилки-ножи.

- Когда вас позвали обратно в разведку, сразу согласились?

Конечно. Какие могут быть обиды?! Время такое было, вот и все. Хотя должен признать, что администратором в «Праге» я получал больше, чем в заграничных командировках.

Любимая женщина «лейтенанта Алеши»

- Алексей Николаевич, сколько жен у вас было по легенде и по правде?

Только одна. Очень красивая женщина, чешка. Она умерла два года назад... И я очень тоскую по ней.

- А как вы с ней познакомились?

Я тогда в Чехии был нелегалом. Это было уже после войны. Попал туда не зная чешского языка и выдавая себя за чеха.

То есть уже будучи многократно награжденным, совершившим все то, за что вам дали звание почетного гражданина города Илжи (в годы войны Ботяном проведена дерзкая операция по захвату города Илжи, в ходе которой из тюрьмы были освобождены арестованные польские патриоты. - Авт. ), вы начали все с нуля в чужой стране?

Выходит, что так. Я был майором разведки. Знал к тому моменту польский (я ведь родился в Белоруссии и учился в польской школе). И представлялся чехом Дворжаком, которого судьба забросила в Польшу. Говорил, что был военнопленным. Такая легенда. В то время все это ни у кого не вызывало подозрений. Таких судеб в послевоенной Европе было немало. Поступил в техникум, стал учиться на инженера.

- Как язык учили?

По ночам. Помню, как писал сочинение про творчество чешских писателей и поэтов, не зная толком языка. Это сейчас я могу кого угодно из них наизусть процитировать. (Начинает читать стихи на чешском.)

- Какие вы с самого начала задачи выполняли?

Сначала задача была одна - вжиться. Я устроился на работу. В то время меня даже не финансировали, и жил тем, что зарабатывал. И вот, будучи уже инженером, я познакомился с Геленой. Мы быстро поженились. Она пекла отличные пироги.

- В СССР вас вызывали часто? Как жена реагировала на отлучки?

Вызывали редко, потому что каждый раз нужно было придумывать легенду: зачем я еду. Я говорил, что у меня в Советском Союзе остались родственники-чехи. Однажды меня вызвали из Центра по случаю моего награждения в Москве. Я сказал Гелене, что должен ехать к заболевшим родным. Задержался в Москве, она забеспокоилась, стала меня разыскивать. И представляете, написала письмо в советское посольство. Просила - помогите найти мужа! Руководители разведуправления тут же дали мне указание вернуться.

- Как она узнала, что вы советский разведчик?

Я уехал в СССР без предупреждения. Однажды к ней пришли, спросили - поедешь за мужем? Она сказала - поеду. Ей сказали - собирайтесь.

- И даже не спросила куда?

Нет. Она только спросила, какие вещи можно взять. А потом ее посадили в машину и привезли с дочерью к советской границе. Ей говорит пограничник: «За вами приехал Ботян». Она в ответ: «Я такого не знаю». А тут дочка меня увидела, закричала: «Папочка, папочка». Тот пограничник сразу все понял.

- То есть она даже вашей настоящей фамилии не знала?

Нет. Потом пришлось ей объяснить. Не все, конечно. Она догадливая была, так что многое сама поняла.

- Когда узнала, что вы разведчик, скандалила?

Ну зачем же? Отреагировала очень спокойно. А куда ей деваться было? (Смеется.) Но на самом деле думаю, что любой женщине важно прежде всего быть с любимым мужчиной и не так важно, кто он по профессии.

- Но ведь вы фактически лишили ее возможности выбора.

Да, но она никогда не обижалась. В Москве она работала зубным врачом, у нас была квартира, растили дочь. Мы, кстати, изменили документы - дочь Ирэна стала Ирой, Гелена - Галей. И мы переписали, что Ира родилась в Москве.

- Но потом ведь были еще командировки?

Да. И я выезжал вместе с семьей. Жена уже понимала, что я выполняю важную миссию. У нее тоже была легенда, но разведчицей она не стала.

- Пришлось снова учить новый язык и все начинать с нуля?

Такова уж наша работа. Даже трудился механиком на рудниках... Много кем был, но об этом пока говорить нельзя. Хорошо зарабатывал, между прочим, и даже был период, когда я отказался от денежного довольствия, положенного мне как разведчику.

- А дочка когда узнала, кто вы на самом деле?

Трудно сказать. Все произошло само собой. Ей сейчас уже 61 год. В прошлом году мы с ней ездили в Чехию. Там наш домик стоит еще. Я ей говорю: «Смотри, Ира, вот тут ты лазала, когда тебе было 4 года».

- Знаю, что у вас есть еще одна любимая женщина - внучка.

Да-да. Она любит расспрашивать меня о разведке. Но сама разведчицей стать не решилась. Вот, может быть, внук пойдет по моим стопам.

Тайные увлечения Ботяна

Десантная часть в Кубинке. Алексей Ботян здесь дорогой гость. Давно обещал приехать и вот, наконец, прибыл, несмотря на сильный мороз. Просит, чтоб ему разрешили посоревноваться в стрельбе с молодыми офицерами. Берет в руки незнакомый пистолет. Выбивает... 29 из 30! Офицеры в счете проигрывают. Алексей Николаевич, глядя на их пальбу, тихо говорит: «Если б я так стрелял, до такого возраста не дожил».

- У вас, выходит, идеальное зрение?

Хорошее. Главное, что рука держит пистолет. Не дрогнула. Видели, как обстрелял их?

- В людей часто приходилось стрелять?

Так то ж война была. Если ты не убьешь, так он тебя убьет. Это закон. Однажды я спас командира партизанского отряда. Первый успел выстрелить в стрелка, который в него целился. После войны применять оружие не приходилось. Не было ни таких заданий, ни такой необходимости.

- И спортом вы занимаетесь?

Каждую неделю играю в волейбол. По вторникам хожу. Эх, сегодня ведь как раз вторник. Вот день пропал. А хотите со мной на волейбол? Там одна молодежь. Я когда среди молодых - такой же, как и они. Не отставать стараюсь. Они меня, наверное, любят. Во всяком случае, берегут - когда устаю, подходят, говорят, мол, отдохните. А я в ответ - еще партию.

- Не удивлюсь, если кроме волейбола есть еще какие-то увлечения спортивные...

Все лето на велосипеде катаюсь. Дома у меня велотренажер. Я убежден, что, когда человек движется, он живет. Когда-то я ловил зайцев голыми руками. Трех поймал. Очень подвижный был. Сейчас уже не то. Сейчас больше люблю смотреть спортивные передачи - бокс, футбол. Хотя все равно на месте усидеть мне бывает очень сложно.

- Представляю, как вам было трудно, когда ваш портрет недавно писал художник Шилов.

Да, с моим темпераментом позировать сложно. Было несколько сеансов. Я вытерпел. Мне было лестно, что я третий разведчик (после Вартаняна и Блейка), портрет которого рисует Шилов. И мне понравилось, как он меня изобразил.

- У вас в роду все жили долго?

Деды мои жили по 80 лет. Я на кладбище ходил, видел надписи на могилах с датами. Так что я, выходит, рекордсмен в своем роду. Я и сам не надеялся, что доживу до стольких лет.

- А в чем тогда секрет долго­жительства?

Да бог его знает. Живу обыкновенно, как все. Питаюсь так же. Люблю что-нибудь хорошенькое. Но я никогда не переедаю. Еще я никогда не курил. И ноги никогда не болели. Сейчас, конечно, немножко не так быстро бегаю, как в прежние годы. Возраст все-таки дает о себе знать.

- А рюмочку коньяка пропустить любите?

Лучше самогона. Настоящего белорусского! Но пьяный никогда не был.

- Вообще ни разу?

Ни разу. И это на самом деле важно. Потому что никто не может сказать - вот ты вчера пьяный мне наобещал и забыл.

- Что, по-вашему, самое главное в человеке?

Честность. И еще если взялся за какое-то дело, сделай. Доведи до конца. И никогда не нужно никому завидовать и зла держать. Я всегда знал - надо самому всего добиваться, не надеяться, что кто-то на блюдечке все поднесет.

Вы столько правителей пережили, разведка на ваших глазах менялась... Как думаете, настанет время, когда эта служба вообще не будет нужна?

Некоторые говорят: «Раньше в разведке все было по-другому». Да все одинаково во все времена, уверяю вас. И разведка будет нужна всегда. А значит, нужны будут люди моей профессии.

Кстати, наша партия в шахматы сыграна. Ничья. Но это был серьезный бой и сильный соперник. С юбилеем, Алексей Николаевич!

Ева Меркачева, фото: пресс-бюро СВР, Московский комсомолец